ИНОГО ДЕЛА НЕТ, КАК РЫБАЦКОЕ- 19 09 1991

Инерцией это назвать или рациональным подходом, но, не успев списаться с РТМС-7535, помощник капитана по добыче Владимир Васильев строит уже расчеты: то ли после положенных отпуска-отгулов снова вернуться на прежнее судно, то ли подыскать себе более перспективный, нежели Аргентинская зона, район промысла. Это — с какой стороны посмотреть. Если учесть то, что большинство рыбаков вообще считает свою работу неблагодарной, то — да: действует Владимир Викторович скорее по инерции, вопреки логике. (К чему выбирать, когда все едино?!) Если же отдавать себе отчет в том, что где же оно лучше сейчас (кроме как в кооперативах), то, выходит, рационально он свою судьбу размечает. Рано или поздно минет отпуск — и тогда лучше не тыкаться в неопределенности в поисках своего места, а в плотную заняться подготовкой к промыслу: изучить обстановку в районе, сориентироваться с промысловым снабжением, получить хотя бы приблизительное представление о будущем составе службы. Он по опыту знает: в рейсе заниматься всем этим — себе дороже обойдется. Бывало уже так, когда служба добычи на супертраулере «Лембит Перн» подбиралась, что называется, с миру по нитке. Каждый второй матрос понятия не имел, как отремонтировать трал. А в зоне Аргентины известно, сколько с ними хлопот: что на пелагическом трале сплошные порывы, что на донном: этот и заиливается постоянно, и протирается — успевай только чинить. И тут для помощника капитана по добыче одно дело — настроить промысловое оборудование и способствовать бригадам добычи в их работе, а другое — вдобавок к этому еще самому приниматься ремонтировать трал, проводить на палубе вместо законных восьми все 12-16 часов в сутки.
В тот рейс, вопреки такому основательному отвлечению помощника капитана по добыче на несвойственные ему функции, экипаж сумел-таки взять план. Но, не прими Владимир Васильев на себя «сверхзадачу» — как знать, чем бы дело обошлось, да и удалось бы разве в таком случае привить незадачливым матросам навыки починки тралов?!
...Следующий рейс на РТМС-7535 помощник капитана по добыче В. Васильев спланировал, уже не полагаясь на комплектаторов, зазывал на судно толковых матросов, с кем удалось сработаться дотоле и тех, кого рекомендовали мастера добычи. И облов рыбы на промысле уже велся с большим азартом — тылы ощущались надежные.
Так что не только на перспективу горазд, заглядывать Владимир Викторович, но и опыт прошлого всегда с ним. При всем при этом он совершенно лишен самоуверенности, которая обуревает подчас иного специалиста. По его твердому убеждению, не может да и не должен промысловый мастер вариться в собственном соку — всегда есть, что перенять у коллеги. Сверяешь сводки, справляешься, как и что видится соседу с его палубы — так идет отбор отдельных деталей, а то и уловок — подстройка под характер течения, освещения, направление ветра и прочее. Он, Владимир Васильев, умеет одинаково объективно оценить и чужие завоевания, и собственные минусы, а там и перекроить их во благо экипажу: по-новому настроить тралы, доски, щитки. Словом, ищи — и обрящешь...
Было в рейсе: и суда как будто однотипные, и добытчики равно подготовленные, а вот на какую-то толику уступал экипаж соседнему судну. Капитан предложил следовать в тактике траления примеру передовика. Владимир Викторович засомневался, было, в его правоте, что и не преминул со всей аргументированностью высказать — ненадолго, дескать, такое опережение. Только, дисциплине подчиняясь, готов был принять указание капитана к исполнению и применить «передовой метод», но тут выяснилось — прав был в своих сомнениях: удача повернулась лицом в их сторону, пошла рыбалка. Не счел нужным праздновать это как личную победу, отметил только для себя, что, коль уверен — полезно порой и своей линии держаться.
Вообще же «плохих» капитанов Владимиру Васильеву за 20 лет промысловой деятельности так и не довелось встречать. Недаром же и неудачные рейсы его обошли. Это потому, наверное, что, под чьим бы началом он ни работал, всегда приоритет отдавал думе о состоянии дел на палубе, а эмоции загонял в дальний угол. Определил для себя четкую дистанцию, на которой следует держаться, что с капитаном, что с подчиненными: предельная открытость относительно всего, что касается непосредственно промысла, и — полный «нейтралитет» в личных взаимоотношениях.
То же качество ценит Владимир Викторович и в капитанах, и потому, наверное, со всей готовностью откликается на предложение выйти в рейс на любом из судов, если экипаж возглавляет капитан-директор Н. Гончаров («за ним и демократичность одновременно, и требовательность, независимо от того друзья ли перед ним или не друзья...») или В. Комаров. В рейсе на РТМС-7535 удачно сработался, к примеру, с третьим штурманом Георгием Русаком, оценив в нем толкового промысловика. Готов был уже выдать ему вексель на звание капитана, когда бы от него это зависело.
Нравятся ему моряки, с кем легко и интересно нести вахту. Вот и мастер добычи Владимир Домашкевич вызвал у Владимира Викторовича живой интерес потому, что проявил себя классным специалистом. С одинаковым энтузиазмом работает он и на операциях постановки трала, и скучное в представлении большинства добытчиков занятие — ремонт промыслового оборудования для него не в тягость, а так, нечто пустяковое. Школа имеется: видно, не терял времени даром, когда работал в цехе постройки и ремонта орудий лова. Тут уж от помощника капитана по добыче целиком зависело, стоит ли продвигать Домашкевича по служебной лестнице. Впрочем — какие могли быть сомнения?...
...Пока в рейсе, не остается ни времени, ни сил для особых философствований на темы мироздания, но стоит только зайти в какой порт для разгрузки, почерпнуть хоть толику свежей информации, как наваливаются невеселые размышления. На тему о доле рыбака. Не абстрактного, а конкретно советского, каким видится он людям за рубежом. Претит чувству собственного достоинства, когда приходится признать, что ты как руководитель производства заработок в то же время имеешь ниже, чем самый неквалифицированный из иностранных матросов. Бьет по самолюбию, когда отчетливо сознаешь, что, отправляясь на не-сколько месяцев в рейс, словно в яму какую проваливаешься: ни радио тебя не достает, ни на почту не надейся. Горько признавать, как правы те же голландцы в своей боязни того хаоса, который царит на родине и неизвестно, чем обернется не только для своего народа, но и для соседних государств. (Это Георгий Русак поделился своими впечатлениями от встречи с голландцами, когда работали на разгрузке в тамошнем порту — благо, что английский знает).
Мало тебе масштабных — а тут еще и локальные, так сказать, несуразицы. Вот, к примеру, разгрузка в ин-порту производится силами экипажа, а оплачивается сей труд лишь наполовину — остальное, по заведенному невесть когда правилу, поступает вышестоящим организациям. Возмущаться? В последнем рейсе все шло к тому, чтоб не разгружать пароход. Но лучше уж, пришли к выводу, синица в руке... И на сей раз пошли на компромисс. Тем более, что продукцию сдавали такую, что было, чем гордиться, — отменного качества кальмар, чего ж ему даром пропадать?!
В родном порту — свои «рифы», давно уже обсужденные, но оттого никак не ставшие менее злободневными. Да что говорить...
Нынче у Владимира Васильевича совсем уж «ЧП» приключилось в семье. Не успел порадовать детей и жену подарками, заработанными изнурительным трудом,— нашлись охотники до чужого добра, обчистили квартиру. Обидно — слов нет. Но до содроганий доходит, как только подумает о 12-летней дочери: вернись девчушка домой чуть раньше — как знать, чем бы дело обернулось...
Как идти в очередной рейс с такой тревогой? Наверное. — действительно уже — только по инерции, рассчитывая, что время все зарубцует. Или — признавая, что приковала тебя служба добычи, и нет для тебя иного дела, как только рыбацкое. Судьба?

Л. СТИШЕНКО

Фото Р. ЭЙНА