РУКА ДАЮЩЕГО НЕ ОСКУДЕЕТ... – 14 11 1991

Знакомство с Николаем Митрофановичем Аврамовым получилось у нас не случайным. В разговорах с моряками не раз и не два мелькало его имя еще несколько лет назад, да как-то не доводилось встретиться с ним лично. А недавно — полтора года, может, минуло с той поры, Николай Митрофанович привел к нам на работу свою дочь, и наш интерес к нему как возможному герою газетного материала несколько поослаб. Не заведено среди журналистской братии, акцентировать внимание па родственниках сослуживцев и тем самым как бы поощрять семейственность. Ну а как быть, когда и судоводители, стоит только поинтересоваться делами в экипаже, первым делом добрым словом отмечают помощника капитана по добыче Николая Абрамова, и добытчики, кому довелось бывать с ним в рейсе, всегда готовы вновь пойти под его руководством? Объективно — заслуживает человек внимания... Ловлю себя на том, что, пожалуй, сказано с некоторой натяжкой: пойти повторно в рейс под руководством помощника капитана по добыче Н. М. Абрамова. «В том и беда, — констатирует он, - что (по опыту знаю): сколько бы ни подготовил старших матросов-лебедчиков, ни с кем из них не довелось работать повторно. Но если я знаю достоинства матроса — естественно, его бы и хотел в службу. Да вот стало уже недоброй традицией, что каждый раз дают молодых ребят — кстати, не только лебедчиков, но и мастеров тоже. Пусть бы и так, я бы не возражал, только получается, что готовишь кадры для других, с сам с выходом в рейс снова и снова встаешь перед неизвестностью: удастся ли оперативно войти в режим? (Это же целиком зависит от того, насколько квалифицированные окажутся на судне матросы-добытчики ) ...
Он и на РТМКС-901 определялся с той же опаской: как бы не подвел старший матрос-лебедчик — совсем еще, кажется, неопытный, впервые на «моонзунд» попал. Но — обошлось. Это когда случается выход из строя сетевого барабана или ваерной лебедки — на добрые сутки служба выходит из строя, и потом пойди, наверстывай упущенное. Здесь таких проблем не было. Матрос-лебедчик Виктор Авраменко показал себя специалистом. Капитан А. Чистяков, с благодарностью отзываясь о службе добычи, не преминул в очередной разя от души повосхищаться: матросы работали на постановке трала все равно что по клавиатуре пальцами проводили — буквально артистически. Заслуга ли в этом помощника капитана по добыче? Отчасти, быть может, и да. Всякий моряк работает с отдачей, когда над ним не довлеет некомпетентность руководства и, наоборот — будь ты мастером хоть куда, но при неумелом руководителе у любого руки опускаются.
Н. Аврамов — из числа руководителей, хорошо осознающих свою роль. 23 года на рыбном флоте. Рейс на РТМКС-907 получился маленьким юбилеем: десятый по счету в район Тихого океана. Для кого-то это буквально формальность. Для Николая Митрофановича — явный козырь: вдумчивый промысловик, он успел изучить район, а потому и ловить рыбу служба добычи сразу же начала хорошо.
Чем еще силен Н. Аврамов? Имеется подозрение: своим стойким убеждением, что добытчики есть «цвет команды». Иной за этим ищет определенное привилегированное положение, только Николай Митрофанович вкладывает в данное понятие совсем иное содержание. Раз цвет команды — следовательно, во всем должны быть безупречны: на вахте, на подвахте, вне работы...
В общем-то, он не склонен контролировать каждый шаг матросов ли, мастеров. Когда дело касается крупного ремонта трала — тут Николай Митрофанович берет на себя полную ответственность и тогда придирчив, кажется, по всякому пустяку. Иной раз одергивает себя за это: не мелочен ли? Да какая там "мелочь»?! Если, скажем, требует, чтоб экономили матросы материал, так ведь не от жадности — оттого, что наперед умеет заглянуть: сейчас не позаботиться, так в критический момент можешь оказаться без необходимых средств под рукой.
Получается — он все выжмет из себя и из других тоже, лишь бы обеспечить на палубе работу по схеме «дубль»: один трал — во облове, другой во что бы то ни стало должен оставаться в рабочем состоянии, чтобы в необходимый .момент продублировать операции первого.
Вне авралов, однако. Аврамов тоже не позволяет себе расслабиться. Что касается постановки и выборки трала — старается наблюдать за процессом издалека — из соображений как бы не задеть самолюбие мастера. Толковый мастер, правда, поймет его опасения и не примет их на свой счет, только в азарт войдет, показывая свою выучку. Когда же при деле неподготовленный специалист — контроль за таким тем более необходим.
Так и выходит, что почти в каждом рейсе Николай Митрофанович словно «высвечивает» перспективных рыбаков. Как было и на сей раз, когда он словно правопреемника нашел в мастере Евгении Никитине и прямо заявил, что это специалист — вполне сложившийся, подающий большие надежды.
...Как в любом рейсе, в этом тоже не обошлось без отдельных шероховатостей. Работа шла ровно, пока позволяли условия промысла. Но — сколько простоев! Компенсировать их — значило впоследствии идти на нетехнологические подъемы; избыток продукции на борту, в свою очередь, вызывает подвахты и... пошли недоразумения. Пока в море, Николай Митрофанович переживает такие ситуации стоически. Порой, заведомо зная, что "не достучаться» до человека, все равно пытается разложить для него по полочкам причины и следствия. И сколько ни работает в море, не перестает удивляться: «Взрослые люди — и забывают, в какое время живут: все требуют и совсем не дают себе труда подумать и взвесить реальное положение дел. Откуда такое? На иждивенчестве далеко ли уедешь?... Сойдя на берег, только в узком кругу коллег, может и поделится этими своими наблюдениями. В рейсе, так уж повелось, не обременяет ими никого другого. Как, впрочем, и по возвращении домой — щадит домочадцев, не спешит поделиться наболевшим. Только, обмолвилась как-то дочка (пусть уж извинит, если допускаю бестактность), несколько замыкается отец в себе. До поры до времени, правда. Потом понемногу "оттаивает».
Наверное, в такой момент и удалось переговорить с Николаем Митрофановичем. Зная общее настроение моряков, приготовилась к худшему: либо откажется обменяться мнениями «за жизнь», дипломатично сославшись на семейные обстоятельства (что в его случае, действительно, вполне извинительно), либо придется в очередной раз выслушивать: дескать, что толку судачить, если все равно годами ничего не меняется, хоть вы, газетчики, и продолжаете писать свое... (как будто это только свое, а не общее; как будто только от газеты зависят изменения, тогда как она, в лучшем случае, может лишь послужить толчком к этим изменениям). Ни того, ни другого не произошло. Николай Митрофанович вполне доверительно поделился своим видением того, как могло бы быть, когда бы не вставали преградой легко преодолимые (и не очень легко) всевозможные "но".
Что не всегда встречается в среде моряков — порой даже высшего их звена — Николай Митрофанович довольно хорошо информирован. Отсюда, по всей вероятности, и глубина, продуманность суждений.
Вот, скажем, контрактная система — чем не перспективная задумка? Внедрить контракт — значит не дать впредь плодиться кадровым несуразицам: мастер ли, помощник ли капитана по добыче будет напрямую заинтересован обучить моряка по высокому счету. Для каждого ведь важно выйти в очередной рейс с квалифицированным работником. Как всякий — если он "приписан» к судну — начнет подсчитывать что для конкретного судна наиболее эффективно. Да оно и сейчас это видно, во всяком случае, тем, кто не привык закрывать глаза на реальность.
Как будет выглядеть контрактная система в действии — еще трудно предугадать. В Тихом океане, ясно, оперативный простор нужен, а тут — отголоски плановой системы. Не будь моряки зажаты в тиски всевозможных дефицитов, следовало бы, прежде всего, рационально поставить весь технологический цикл. Аврамов видит это так: нужно круто менять ассортимент выпускаемой продукции. Сколько выловленной рыбы теряется (вот боль добытчика!) на производстве филе, и хоть бы рентабельной была операция — так нет же! Производятся консервы из ставриды. Зачем, когда эта продукция не настолько уж и ходовая? Может, лучше бы наладить выпуск пресервов? На пресервную линию могли бы пойти и ценные породы рыбы — тот же сардинопс, например...
Впрочем, останавливает он себя, не его это сфера, есть на то более компетентные специалисты. В его службе свои уязвимые места. Самая острая проблема — дефицит металлических, ваерных тросов, от наличия и качества которых не просто зависит сам процесс добычи, но и безопасность людей на палубе. Известно Н. Аврамову и то, как не просто решить эту проблему. Сегодня, во всяком случае. Не исключено, что и завтра. Но ведь не единым днем живем. И не дано человеку, если чтит он в себе человека, избегать мучительных поисков лучших вариантов и дела, и жизни...

Л. ПАНОВА.
Фото Р. ЭЙНА.