УЦЕНЕННАЯ СОВЕСТЬ - 19 08 1967

РЕДКО кто осмелится предать интересы коллектива и восстановить его против себя. Тем более трудно понять мотивы, толкнувшие человека на проступок, вследствие которого коллектив отказывается от него.
Еще труднее представить, в таком положении человека, который двадцать два года отдал службе в армии, из сорока пяти лет жизни двадцать лет был членом Коммунистической партии и пользовался доверием коллектива.
В марте 1965 года главный врач Таллинского дома ребенка дает отличную характеристику-рекомендацию для работы на судах загранплавания своему заместителю по административно - хозяйственной части Николаю Желудкову. В ней было отмечено, что одной из черт «является его безукоризненное моральное поведение, как на работе, так и в быту».
И далее: «Будучи хорошо политически развитым, он постоянно работает над повышением своего идейно - политического уровня. В коллективе пользуется заслуженным авторитетом и уважением».
30 июня 1965 года моряки транспортного рефрижератора «Иней» радушно встретили своего нового заведующего продовольствием. И, казалось, не ошиблись: трудился вначале Желудков добросовестно, в общественной жизни оказался на редкость активным. Правда, ошибся однажды: перед праздником самовольно организовал через ларек выдачу вина. Желудкову объявили выговор.
Прошло время. В мае 1966 года за добросовестную работу взыскание было снято. Казалось, теперь уж вряд ли что может случиться.
И все-таки случилось. Долго команда судна не могла понять: что же произошло с человеком?
В конце года, когда судно было в ремонте, Желудкова задерживают у трапа при попытке вынести продукты. Моряки стали подозревать его в нечестности, в том, что он использует свое служебное положение в корыстных целях. Внезапная проверка подтвердила это — комиссией обнаружена недостача на сумму 109 рублей.
Все ждали, что на этот раз Желудков поймет свою вину и положит конец нарушениям законности и обману. Но вдруг выясняется, что каким-то образом исчез акт проверки комиссии. Высказывались предположения, что причиной пропажи стала безответственность временно исполняющего обязанности старшего помощника капитана Лобанова. Полагали также, что здесь проявил свои «организаторские способности» Желудков.
Во время подготовки к рейсу Желудков, ободренный безнаказанностью, развернул такую бурную деятельность, которой мог бы позавидовать сам великий комбинатор Остап Бендер. В апреле 1967 года Желудков отпускал товары из ларька по заборным листам, завышая цены. Кроме того, считая необходимым вознаградить себя за «неблагодарный труд», он изъял из числа полученных для экипажа три импортных пальто, «забыв" записать их стоимость в свой заборный лист.
Отдельные возмущенные голоса не могли вывести из равновесия Желудкова. Но темные махинации — скрытие заборных листов, уничтожение книги суточной выдачи продуктов на камбуз — дальше были уже нетерпимы.
По указанию капитан-директора т. Метсика комиссия вновь занялась проверкой.
В акте комиссии отражены излишки на сумму 297 рублей 66 копеек, полное отсутствие какого бы то ни было учета в выдаче продовольствия и промтоваров по заборным листам. Были обнаружены спрятанные заборные листы. При этом выясни-лось, что Желудков завысил цену на пальто у т. Радченко на 9 рублей, у т. Ледовского — на 6, у т. Топольчак — на 8, у т. Воронова — на 9 рублей.
Это далеко не полный перечень обманутых товарищей, со многими из которых он проплавал около двух лет. Только после проверки комиссии Желудков был вынужден указать стоимость трех изъятых им пальто в своем заборном листе. А если бы комиссия не обнаружила излишки, то эти пальто и еще кое-что оказались бы «ценным подарком» Желудкову за счет команды и торговли своей совестью.
И на этот раз команда и администрация судна были снисходительны к нему. Желудкову разрешили записать в свой заборный лист стоимость пальто, переписать большинство заборных листов членов экипажа и внести недостающую сумму в кассу ТБРФ. Учитывая его признания, органы милиции решили ограничиться передачей материала в товарищеский суд.
Он легко перенес единогласное решение партийного собрания об исключении его из рядов КПСС, легко перенес и решение товарищеского суда от 7 августа. Суд решил поставить вопрос перед руководством ТБРФ об увольнении в установленном законом порядке. Хотя выступающие на заседании суда члены экипажа недвусмысленно дали ему понять, что таким людям не место на флоте. Желудков далек от уныния. Он успел побывать в парткоме, пока решение партсобрания не утверждено, — авось, сумеет разжалобить. Перед товарищеским судом побывал у капитан-директора. Но его визиты были напрасны.
За свою недолгую карьеру на флоте он сумел обмануть многих. Но как сумеет он уйти от ответа перед своими сыновьями? Как объяснит им свое падение? Сумеет ли обмануть и их?

А. ПОНОМАРЕВ,
председатель товарищеского суда.