В СВЯЗКЕ ТОЛЬКО ЖЕНЩИНЫ - 14 07 1991

И их двенадцать. И как отличается этот коллектив картографической группы от всех виданных типично женских коллективов. Когда человек выполняет умную, тонкую, интересную работу, вы представляете, какое у него лицо, какой характер, движения. Так и у этих двенадцати — ум, юмор, энергия сконцентрированы в сиянии глаз, слове, жесте, потому что, как Прометеи к скале, все восемь часов прикованы женщины к рабочему столу. Получасовой обед — серединная точка напряженного рабочего дня, очень напряженного. По концентрации внимания, которого требует работа в картографической группе, она сродни работе хирурга, та же решающая все точность до десятых долей миллиметра. Я даже физически представить не могу эту десятую долю миллиметра.
Переступила порог длинного, обшарпанного, такого сурово неуютного помещения, разве что сплошные женские головки отличают его от казармы, и тут же пришло ощущение чего-то яркого и необычного. Карты! Карты, яркие, большие и маленькие, испещренные сонмом совершенно непонятных обозначений. Прекрасный, романтический мир юности, мир мечты и фантазии. На столе у Аллы Александровны их столько и с такими роскошными названиями! Атлантический океан, побережье Бразилии, от бухты Эспириту-Санту до порта Риу-Гранди. Как звучит, ну просто соло ударных инструментов: блеск тарелок, грохот барабана. Вы представляете себе этот участок побережья — от Эспириту-Санту до Риу-Гранди?! Вот и Алла Александровна и Ирина Егоровна не представляют, за пределы Балтийского моря они не выбирались — зарплата не позволяет. Обе в картографии не один десяток лет, и все на 120 и на 120. Только с октября прошлого года добавили оклады, так ведь и к ценам изрядно добавили, опять не до Риу-Гранди. 120 рублей получали специалисты высшей категории, это ровно на десять рублей больше, чем у всех остальных. Как вы думаете, что держало тогда и держит сейчас этих женщин в картографии, с ее восьмичасовым неотрывным от стола изнурительным трудом, ведь две третьих коллектива работают здесь не первый десяток лет? Только высшие соображения, ничем другим это не объяснить. Хоть в картографии упорно нажимают на механическую работу, слепой перенос... Я думаю, это просто женское кокетство.
У Ирины Егоровны и Аллы Александровны ответственейший участок: они работают с картами-оригиналами. То есть первой рукой наносят сюда все изменения, а их, порой, бывает до сорока девяти, бывает и побольше. Сотни условных знаков держат в своей головке эти милые женщины. Как они запросто, ну прямо старые морские волки, произносят: створ, створные огни, буй светящий, буй столбовидный. А тут смотришь на море (у нас-то, эстрыбпромовцев, оно, почитай, каждый день перед глазами) — однообразная масса, ну волны плещут, чайки на волну присаживаются... Зато глянешь на карту, и оживает это безликое водное пространство, оказывается, здесь столько всего! Один знак—это затонувшее судно, другой — тоже затонувшее, но частично на поверхности, третий — отмель, четвертый — буй такой и буй эдакий... А Алла Александровна и Ирина Егоровна плещутся как рыбки в воде в этом таинственном и необходимом мире карт. 1100 видов проходит через их руки, разных карт, заметьте. Лукавые глаза Аллы Александровны смеются, мое изумление, мои бесконечные вопросы, конечно, забавны. Черт возьми, я ведь тоже женщина, но явно из другого теста, из другого ребра, так оно вернее, в картографии это очевидно. Здесь давно стерли романтический глянец с параллелей и меридианов, и изображение Ла-Манша уже не всплывает перед глазами, стоит их закрыть, засыпая. И видения столкнувшихся кораблей из-за ошибки, допущенной на третьем этаже в картографии, уже не посещают. Уверенность в себе и товарищах — эти двенадцать — настоящая связка — великое дело. За 33 года, которые проработала здесь Евгения Николаевна Рястас, руководитель группы, ни одной ошибки корректорская не допустила.
Вначале сидели здесь три женщины, это вместе с Евгенией Николаевной, и вполне справлялись. Да ведь и суда-то были какие! Типа СРТ, а самый дальний район лова — Северное море. Потом добрались до Ньюфаундленда, стала осваиваться Африка. Это уже на СРТР и БМРТ, потом появились новые плавбазы, теперь уже куда только ни заходят наши «супера».
В картографии подобрались в большинстве своем по-настоящему талантливые люди, для них это обширное, неуютное помещение — второй дом. Атмосфера ответственной работы, которой по макушку загружен коллектив, благотворно сказывается и на залетающей сюда молодежи. Конечно, кто-то уходит, уж больно невелик заработок, но, оставшиеся, приобретают такую же преданность делу и коллективу. Здесь нет склок, зависти, сплетен — работают женщины, серьезно работают, не до этого. Штурманы приходя сюда со своими картами после рейса, только краснеют да пот оттирают, столь дотошны и толковы эти женщины.
Евгения Николаевна считает, что работа эта по плечу только истинной женщине, поскольку требует усидчивости, сосредоточенности, упорства, постоянного напряжения. Именно такие и остаются в корректорской: прекрасные мамы, жены, хозяйки, умные, интересные женщины. Ира вяжет, Алла Александровна шьет, Нелли Карловна увлечена театром, пением, литературой. Она в коллективе уже третий десяток, проверяет во вторую руку карты, на которых с оригиналов нанесены все необходимые поправки. Ее подпись на картах хорошо знают штурманы всех судов.
С виду такие обыкновенные, милые, домашние. Встретишь на улице, и вряд ли в голову придет, что им не составляет труда считать с карты такой вот текст: буй светящий, красно-белый, огонь белый, характеристика Мо (А) через 8 секунд, на буе радиолокаторный маяк-ответчик. Весь он — всего 14 знаков на карте. Родное, привычное, знакомое до каждой песчаной складки Пирита в «прочтении» Евгении Николаевны предстало передо мной огромным таинственным миром.
12 женщин, милые, скромные, такие домашние по облику. И в работе своей жалуют то, что она спокойная. Но когда от проходной с места в карьер рванули «Жигули» и, лихо развернувшись, помчались в сторону города, когда за рулем я увидела милую даму из картографии, а на заднем сидении азартные лица не менее милых дам оттуда же, я убедилась в верности своих ощущений: в них заключена частичка черта. Не может быть иначе, если каждый день карты раскрывают перед тобой изумительно яркий мир, названный столь неподражаемо — роскошно: Плимут-Саунд. Ла-Манш, Девонпорт...

Л. КУДРЯВЦЕВА.
На снимках:

Техники-корректоры Нелли Карловна Сарапуу и Евгения Николаевна Рястас давно трудятся вместе и частенько советуются друг с другом.

Техник-картограф Ирина Егоровна Михеева вносит исправления на карту.

Ирина Ивонина подбирает карты для корректуры.

Карту корректирует Инга Смирнова,

Фото И. ХМЕЛЕВА.