0 RSS-лента RSS-лента

Блог клуба - Литературно-исторический

Администратор блога: Рыбак Эстонии
Настальгическое стихотворение. От Шороп Олега Николаевича
Перебирая документы В архивах
памяти моей, Я вижу лучшие фрагменты
И замечательных людей. И будто годы
- не помеха, Но я давно не видел их,
Кто потерялся, кто уехал, Кого-то
вовсе нет в живых. Мы собирались в
тесных кухнях Хрущёвских маленьких
квартир, Жгли свечи, если свет
потухнет, И изменить мечтали мир.
В окно открытое курили, Ругались часто
сгоряча И ненавязчиво шутили Про
"дорогого Ильича". Мы под гитару пели
песни, Мешали водку и портвейн, И
жить нам было интересней, Мы были
лучше и добрей. Да и страна была
другая... И вдруг я понял, чёрт возьми,
Что были мы, того не зная, Тогда
свободными людьми. Свободными от
интернета, От СМИ, от банков,
от реклам, От их навязчивых советов
Купить у них ненужный хлам. Нам не
навязывали веру Конфессий разных
голоса, И не кривлялась под фанеру
С экранов пошлая попса. Пусть не
хватало ананасов, Омаров, устриц и
сыров, Но колбаса была из мяса,
А молоко из-под коров. И жить нам
было веселее, И всё нам было по
плечу... А может, это я старею И
из-за этого ворчу? А может, я и в
самом деле Живу в каком-то странном
сне, Но почему-то я уверен, Что
дело вовсе не во мне. Мы стали
слишком равнодушны Замкнувшись в
каменных домах, Мы потребительски
послушны, Забыв о собственных мечтах.
Мы поселились в интернете И там
инкогнито живём, А если вдруг,
случайно

встретим Друзей, в лицо не узнаём.
И всё быстрей проходят годы, Кто
растолстел, кто облысел, Нам не
хватает той свободы, Что каждый
некогда имел. Нам не хватает тесных
кухонь, Где так умели мы дружить,
Теперь набить важнее брюхо Или айфон
себе купить. Нам всем приходится
меняться, И мы себя не узнаём,
Мы научились притворяться, Что мы
по-прежнему живём.
Интервью у Шагвалея Худобердина. ЧЕРЕЗ ВСЮ ВОЙНУ - 21 02 1986
""
Изображение уменьшено. Щелкните, чтобы увидеть оригинал.

Боевой путь Шагвалея Худобердина начался в суровом сорок первом году, а закончился в светлый день Победы. Через всю войну прошагал Шагвалей, и, конечно, ему есть что вспомнить, есть что рассказать молодежи.
— Вот смотрю фильм «Битва за Москву», — говорит Шагвалей, — и впечатление такое, будто я снова там, в сражающейся армии, на самой линии огня.
Никогда не забыть мне свой первый бой под Калинином. Весь горизонт в огне, все деревни горят, укрыться негде, идем по снежным сугробам, а немцы, отступая, отчаянно поливают минометным и пулеметным огнем. Но ужаснее всего было смотреть на сожженные дома, виселицы, на слезы детей, матерей. В наших сердцах вскипала настоящая ненависть к гитлеровским захватчикам. Вот когда мы воочию разглядели звериное лицо фашизма.
Помню, у деревни Волынь немцы пошли в контратаку. Из леса по снежному полю упрямо ползли, грохотали четыре танка, пять самоходных орудий, а за ними — пехота.
Мои бойцы — артиллеристы — были еще необстрелянные, пороху не нюхали. Да и сам я, хотя и командир взвода противотанковых орудий, но боевого опыта не имел. И первые бои были для меня настоящим испытанием.
Наша пехота залегла, а командир батальона кричит мне:
— Эй, артиллерист, а ну-ка, дай огоньку... да бронебойными!..
Мы быстро развернули орудия и прямой наводкой — по танкам, по самоходкам. Немцы тоже открыли огонь. Сплошной грохот, дым, снежная пыль. Я только успеваю командовать: «Огонь!.. Огонь!.. Огонь!..
Ранило наводчика, убит командир орудия. Быстро ставлю вместо него своего заместителя Мартюшева. Бой продолжается. Завертелся на месте первый танк, загорелся другой, остановилась самоходка. У нас тоже вышло из строя орудие, срочно устраняем неисправность. А немцы все прут.
Трудно сказать, чем бы закончился бой, вспоминает Худобердин, но только выручили нас славные «катюши». Откуда-то из леса они обрушили на врага такой шквал огня, что, когда рассеялся дым, на поле чернели лишь жалкие останки вражеской техники.
Так начиналась боевая биография артиллериста Худобердина.
В одном из боев на Калининском фронте он был ранен и по излечении получил направление в 75-ю стрелковую бригаду сибиряков-добровольцев. Здесь лейтенант Ш. Худобердин уже командовал взводом дивизионной, более мощной артиллерии и опять же всегда находился в передовых наступающих частях.
Особые трудности приходилось испытывать при форсировании рек. Механической тяги не хватало. Сплошь и рядом тянули пушки на лошадях, а с них, как говорится, много не возьмешь.
...Форсировали реку под городом Опочка. Немцы сыпали снарядами, а мы посреди реки застряли и ни туда, ни сюда.
Жуть!.. Еле выбрались.
А путь до Победы был еще далек. Для Шагвалея он пролегал через города Белый, Смоленск, Оршу, через Ригу и леса Лубанской низменности.
За мужество в боях Шагвалей Худобердин был награжден орденом «Отечественная война» II степени, двумя орденами «Красная Звезда», медалью «За отвагу». В 1943 году как передового офицера Ш. Худобердина приняли в ряды Коммунистической партии.
В своем заявлении о вступлении в партию он заверил, что во имя победы над врагом отдаст все свои силы, знания, а если потребуется — и жизнь.
Через всю войну прошел Шагвалей Гильманович Худобердин. Многое пришлось испытать, выстрадать, но боевой настрой, боевую закалку и неиссякаемую энергию он сохранил по сей день. Капитан в отставке Ш. Худобердии и на трудовом фронте всегда впереди, показывает пример честного служения Родине.

В. КРОПОТОВ,
Фото Р. ЭЙНА.
ГЕРОИ ОКЕАНА – 17 07 1965
Так называется один из очерков сборника "На всех ветрах», вышедшего к первому рыбацкому празднику. Этот заголовок мог бы послужить и названием самой книжки. О героях рыбацких будней, о славных тружениках моря повествуют очерки, стихи, рассказы. Авторы — рыбаки Таллинских баз океанического и рефрижераторного флота, журналисты, не раз побывавшие в море.
Большой интерес представляют стихи талантливого рыбацкого поэта, капитана дальнего плавания Дмитрия Тихонова, который всю свою жизнь посвятил морю, ища "моряцкое счастье".

Оно у людей, как и горе,
У каждого есть на пути.
Но счастье, даренное
морем.
Не всякий умеет найти...
("Я помню дорогу над кручей»...).

В сборнике напечатаны очерки о Героях Социалистического Труда Лембите Сонге, Иване Агееве и Михкеле Оаде.
Много страниц посвящено старым, опытным морякам, с которых должна брать пример молодежь.
В очерке А. Квашнина рассказывается о Петре Алексеевиче Ярковом, проплававшем уже более сорока лет. После каждого рейса он говорит себе; «Ну, это последний»... А потом... О таком, как он, хорошо сказал в своем стихотворении «Старик» молодой рыбацкий поэт Игорь Сергеев:
Много на свете призваний,
Может, уйдет он пока.
Но через год в океане
Встречу я вновь старика.
Хорошо написаны очерки Е. Лебедько «Счастливого плавания, Коля!» и И. Растригина «Здравствуй, Таллин!». У И. Растригина чувствуется большое знание тяжелого рыбацкого труда. Он — бывший рыбак.
Интересны и другие очерки. М. Володин и С. Николаев рассказывают о людях спасателя «Ураган», В. Ярчук — о своем товарище Якове Ки-буре в очерке «Мы еще увидимся».
Хочется еще сказать о поэтических произведениях Игоря Сергеева. Это один из ярких талантов в Эстонском рыбопромысловом флоте. В его стихах героический труд переплетается с морской романтикой.
Насупилась Атлантика,
Ее характер крут.
Со стороны — романтика
Вблизи — нелегкий труд.
Но здесь куется мужество
И ветер лиходей.
Поет нам о содружестве
Стихии и людей.
Сборник неплохо художественно оформлен: иллюстрирован фотоснимками, рисунками, карикатурами.

В. ШЕВЧУК.
""
Изображение уменьшено. Щелкните, чтобы увидеть оригинал.

На снимке: читатели обмениваются мнениями о сборнике.
Фото Д. Андриянова
ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА - 10 02 1965
Игорь Сергеев окончил Рижское мореходное училище. Плавал на судах торгового флота. Сейчас плавает штурманом на промысловых судах ТБОРФ. Часы досуга штурман посвящает поэзии. Сегодня мы печатаем два стихотворения Игоря Сергеева. Желаем молодому поэту счастливого творческого пути!

48 ТОНН

Таких показателей,
Не знали мы давно,
И вот как наказание,
В сетях полным-полно.

Селедка валит тоннами.
На палубе завал.
А за бортом со стонами
Идет за валом вал.

Наш траулер качается
В минуту двадцать раз,
А сети не кончаются
Уже тридцатый час.

Все реже слышны
реплики.
Все реже слышен смех.
Хотя ребята крепкие —
Усталость давит всех.

Насупилась Атлантика,
Ее характер крут.
Со стороны — романтика,
Вблизи — нелегкий труд.

Но здесь куется мужество
И ветер, лиходей,
Поет нам о содружестве
Стихии и людей.
ГАВАНА ВЕЧЕРНЯЯ. Аркадий Квашнин.
""
Изображение уменьшено. Щелкните, чтобы увидеть оригинал.


У вас есть намерение увидеть, как живут гаванцы? Тогда днем в городе делать нечего. До шести вечера Гавана полупуста. Редкие прохожие на улицах, мало автомобилей. И это несмотря на то, что в городе около двух миллионов жителей и почти столько же автомобилей.
Днем мужчины на работе. А женщин можно увидеть лишь в окнах квартир или на крылечках домов с неизменными бигуди на голове. Иногда можно увидеть молодых красивых девушек в военной форме с винтовкой в руках на охране какого-нибудь государственного объекта.
После шести вечера Гавана оживает. Начинается движение. На набережной, у президентского дворца, где королевские пальмы двумя шеренгами уходят к морю, у Капитолия появляются люди.
""
Изображение уменьшено. Щелкните, чтобы увидеть оригинал.

Открываются двери баров и ресторанов, кафе. Ночные клубы готовы принять посетителей, ожидают многочисленные кинозалы.
Наш Таллин иногда называют городом кафе и ресторанов. По нашим, советским, меркам так она и есть. Но по сравнению с Гаваной Таллин младенец. В Гаване на каждом углу, почти на каждом первом этаже средней величины дома бар или кафе. На любой вкус. Хочешь, чтоб многолюдно - пожалуйста! Тебе нравятся тишина и полумрак - тоже долго искать не придется.
Индустрия обслуживания была и есть, как сказали бы у нас, — на высоте.
Гавана — город, расположенный в районе северных тропиков. Солнце здесь поднимается с востока, добирается до зенита и опускается на западе. А поэтому темнота наступает быстро, без затяжных вечерних сумерек. Зажигаются огни реклам. Они бегают, скачут, мерцают, мигают и подмигивают. Могут оглушить яркой вспышкой или испугать неожиданно всепоглощающей темнотой.
Кругом музыка... Если ты чем-то озабочен, если ты устал или у тебя просто дурное настроение, то стоит только выйти на улицу вечерней Гаваны, окунуться в водоворот жизни, шумящей вокруг тебя, и настроение твое поднимется, хандру как рукой снимет.
Кафе и бары не ломятся от всякой всячины.
И не только потому, что американцы блокировали Кубу. Просто тут такая традиция. Неизменный сэндвич, кофе, кока-кола, пиво. Спиртного подают не больше пятидесяти граммов. И обязательно кидают в бокал кусочек льда. Здесь не принято много пить: неприлично. Над чашкой кофе можно просидеть с другом целый вечер. Никто тебя не осудит.
""
Изображение уменьшено. Щелкните, чтобы увидеть оригинал.

Обслуживают в барах, кафе, ресторанах только мужчины. Закон освобождает женщин от этой изнурительно-тяжелой работы. Элегантно одетые, напомаженные, с ровным до педантичности пробором в волосах, стройные и подтянутые официанты мелькают меж столиков, как метеоры. Всегда готовы, мгновенно выполнить вашу просьбу.
Вечером на гаванские улицы выходит армия чистильщиков обуви. У каждого обязательно кресло в стиле времен Людовика XVIII и небольшая скамейка. Клиента усаживают в кресло. В чести только черная обувь. Туфли, и ничто другое. Не дай бог, появиться на улице в каких-то босоножках. Станешь моментально мишенью для насмешек гаванских ребятишек-чистильщиков. Они будут кричать тебе вслед - Мадам! Мадам! Мадам! Дело в том, что разного рода босоножки украшали лишь ноги гомосексуалистов. Попятно, что они не пользовались популярностью.
Ботинки или туфли должны блестеть, как зеркало. Так считают и молодые, и пожилые люди. Поэтому у чистильщиков всегда есть работа и заработок.
Одеты гаванцы скромно и тут дает себя знать блокада - но очень аккуратно и опытно. Мне довелось видеть женщин в стареньких, но отстиранных и отутюженных платьях. Кубинские женщины обладают особым искусством не просто одеваться, а покорять своей красотой. Кубинка, например, отлично знает, какая часть ее тела наиболее очаровательна. Ножка или грудь... И сумеет так их подчеркнуть, что возникает целый ансамбль красоты. Рот от изумления разинешь. Красивые на Кубе женщины.
И еще один феномен. Здесь совершенно не обращают внимание на цвет кожи людей. Просто никаких различий. Черный! Ну и хорошо. Белый! Тоже прекрасно. Метис! И это отлично. Революция сблизила людей. А когда узнают в нас советико, то восторгам нет конца. Амиго! Советико! - от души произносят кубинцы, хлопают по плечу, жмут руки.
Кубинцы гордится своей революцией, завоеванной свободой. Они никого и ничего не боятся. Кубинец твердо говорит: Отнять у нас свободу невозможно. Нас можно разве что уничтожить .
Американцев ненавидят. Терпеть не могут их за хамство и чванство. Поэтому не появляйтесь нигде в шортах - могут избить. Раньше в шортах разгуливали по городу американцы. Кубинцы с возмущением спрашивали: "По какому праву США присвоили себе право, называть себя Америкой"? И в пику Соединенным Штатам гаванское радио через каждые пять минут напоминает всем: - Говорит Куба свободная территория Америки!
В Гаване много иностранцев. Немцев, англичан, чехов, венгров, болгар, поляков... Это, в основном, моряки. Бойко процветают ченч (товарный обмен) и мелкая спекуляция. В ходу одеколон, духи, наручные часы, фотоаппараты, сигареты Честерфильд. Спекуляция народным правительством наказывается строго: до пятнадцати лет каторжных работ,
В тот вечер мы с капитаном и несколькими моряками посетили отель Националь. Смотрели большое шоу - эстрадное представление. Перечитывая записи, сделанные двадцать четыре года назад, я решил опустить полстраницы с описанием шоу. Дело в том, что и у нас произошла демократизация нравов - появилось варьете. Это нечто типа шоу. Здесь и песни, и танцы, красота женского тела...
Еще одна деталь Гаваны той поры: поголовная тяга к изучению русского языка, особенно это запомнилось в старом городе, где много уютных дворов, двориков, веранд. Люди чинно сидят за столиками и учат русские слова. Стоит только здесь, появиться советскому человеку, как его осаждают, затем берут в плен. И будут держать часа два.
Люди с открытой душой, - прочитали мы о кубинцах запись Эрнеста Хемингуэя, когда посетили его музей в Гаване. И в этих словах истинная правда. Полная раскованность, доброжелательность, непринужденность - вот человеческая черта простого кубинца. И никакого чинопочитания. Авторитет не от стула, от места, а от человека. Как нет и чванства. недоступности руководителей. Свобода, равенство и полное братство. Очень легко дышится и живется, несмотря на экономические трудности, связанные с американской блокадой.
Гаванцы любят веселиться. Веселье иногда затягивается аж за полночь. Но на следующее утро эти люди опять в строю. Они беззаветно трудятся, чтобы доказать свою революционную правду, право на свой путь.
ГАВАНСКИ ВСТРЕЧИ. Аркадий Квашнин – 15 11 1988
""
Изображение уменьшено. Щелкните, чтобы увидеть оригинал.

Как-то вечером, проходя мимо Гаванского технического университета, мы окликнули девушку, чтобы спросить, где тут стоянка такси. В городе находились несколько часов, и ноги уже отказывались идти.
Она внимательно посмотрела нам в глаза и, изумленная, спросила:
- Sovetico?
- Si! Sovetico pescador.
Девушка обрадованно захлопала в ладоши, что-то крикнула пулеметной очередью и мигом исчезла. Ошеломленные, мы стояли на тротуаре и переглядывались с капитаном, не понимая, в чем дело. Буквально через несколько минут нас окружила толпа молодых людей — человек десять. Дирижировала. наша знакомая. Заговорил парень, похоже, самый старший из них. Он представился по-русски:
- Пабло Трухильо. Окончил Ленинградский кораблестроительный институт. Заведую кафедрой кораблестроения на архитектурном факультете нашего университета. Девушки— мои студентки.
Состоялась незапланированная протоколом встреча со студентами. Простая, непринужденная. Молодые люди интересовались всем. Мой капитан, Дима Морозов, коренной ленинградец, увлекательно рассказал о городе Ленина и пригласил их к нам на судно.
Студенты радовались, как дети.
Пабло на своей машине отвез нас в порт, а наследующий день к нам на траулер пожаловали гости; человек десять будущих кубинских судостроителей во главе со своим молодым заведующим кафедрой Они с завидной ловкостью облазили все уголки судна, прощупали все шпангоуты, квалифицированно задали много вопросов. Интересовались остойчивостью судна, мореходными качествами, условиями быта моряков.
Согласно морскому обычаю гостей пригласили в кают-компанию, к столу. Им очень понравился борщ черный хлеб. (На Кубе только белый). Прощаясь, Пабло поблагодарил за гостеприимство и сказал, что это первая группа судостроителей, что Куба раньше никогда не строила кораблей, хотя со всех сторон окружена морем. Сейчас в этом есть нужда, и республика будет строить свои суда. В начале - маленькие, а потом и крупные.
В голосе Пабло звучала удивительная уверенность. Молодежь верила в прекрасное будущее своей страны.

Как-то, находясь в увольнении, мы со старшим помощником Игорем Котляром уехали очень далеко от центра города. Здесь уже начинались дома, которые мы, на свой манер, называли индивидуальными. Зашли в кафе, выпили по чашке кофе. Он оказался очень ароматным и крепким. Неподалеку от кафе, на пустыре, обособленно стоял какой-то заводик с красной кирпичной трубой.
Но нас заинтересовали не дома, не заводик и не кафе где мы сидели, а черная блестящая легковая автомашина, стоявшая на площадке для автомобилей. На борту сверкала никелем надпись: «кадиллак».
Расплатившись за кофе, мы вышли из кафе и стали с интересом рассматривать машину, рассуждая о ее возможных достоинствах. За разговором не заметили, как за нами оказался человек. Он спросил по-русски:
- Господа, вы из России?
Мы растерялись от непривычного вопроса, который так резанул слух. Перед нами стоял стройный, весьма симпатичный мужчина с аккуратной прической американского президента Франклина Рузвельта, одетый в отлично сидящую черную тройку.
""
Изображение уменьшено. Щелкните, чтобы увидеть оригинал.

__ Из Советского Союза, — нашелся я.
- Что? Понравилась машина? — напряженно-ироническая, чуть заметная улыбка пробежала по лицу незнакомца.
— Хорошая, — просто сказал Котляр.
— Если в Гавану, могу довезти, — доверительно предложил седовласый.
Может быть, в другой раз мы бы и отказались, но очень уж черная туча приближалась к поселку, а поэтому, переглянувшись, мы, нарушив указание рыжего парткомовца, сели в машину.
Седовласый отлично вел кадиллак. Извинился, что в разговоре подбирает русские слова. Не говорил по-русски с двадцать шестого года. Поинтересовался еврейским вопросом в СССР. На наше заявление об отсутствии такого вопроса никоим образом не отреагировал. Мы в свою очередь спросили его, откуда он знает русский язык: ведь говорил он без акцепта, лишь изредка задумывался и подыскивал слова. Незнакомец откровенно сказал:
— В 1926 году двадцатидвухлетним парнем перешел советско-латвийскую границу. И не с пустыми руками, с золотишком. Пожил немного в Риге. Повертелся в обществе белой гвардии. Надоели их пустые речи, и решил заняться делом. Уехал, как можно дальше. Обосновался на Кубе. Заводик, который вы видели, принадлежал мне, производят на нем сахар-сырец. За выкуп передал его государству. Поскольку против нынешнего правительства ничего не имею, то оно предложило мне должность главного консультанта. Платят хорошо...
""
Изображение уменьшено. Щелкните, чтобы увидеть оригинал.


Седовласый помолчал, а потом добавил:
— Стар я куда-то бежать, да и ни к чему.
Мы молчали. Незнакомец вдруг с улыбкой предложил:
— Мажет быть, зайдем ко мне. Вот дочки будут рады поговорить по-русски.
— Спасибо, не можем, — извинился Игорь. — Нам нужно на судно. Ждут.
Седовласый привез нас в порт. Прощаясь, он протянул визитную карточку. Когда его кадиллак отъехал, я прочитал: "Абрам Фридман, промышленник". Внизу стоял адрес и номер телефона.
Абрам жил в одном из фешенебельных районов Гаваны, недалеко от советского посольства. Там жила вся именитая буржуазия Кубы. "Капиталисты", как говорили простые гаванцы. Многие дома пусто вали или охранялись одним негром. Хозяева до лучших времен отсиживались в Штатах.

""
Изображение уменьшено. Щелкните, чтобы увидеть оригинал.


В день перед самым отходом па промысел наступил наш черед с капитаном идти в увольнение. До самого захода солнца с удовольствием гуляли по гаванскому зоопарку. От души любовались розовыми фламинго и другими его обитателями, поражаясь размаху поставленного здесь дела. Простор, удобства. «Братья наши меньшие" живут почти без всяких ограничений, словно в родной стихии... Ручьи, леса, река, горы — все есть здесь.
Потом посмотрели итальянский фильм. Содержание простенькое, с юмором. Понятно без перевода: как жена своей любовью довела до могилы мужа. (У нас такие фильмы не показывают: безыдейные).
Я наблюдал за реакцией зрителей. Они в интересных местах стучали каблуками и хлопали в ладоши, визжали и свистели...
Когда мы вышли из кинозала, во всю уже горели огни рекламы. Капитан взмолился:
— Радикулит проклятый проснулся. Зайдем в «фармацию", возьмем спирта для натирки.
— Надо, так надо. Зайдем, — согласился я.
Мы бродили по улицам, ища заветную вывеску. Но нигде не нашли. Вдруг на углу одного из перекрестков увидели толпу мужиков. "Раз толкаются мужики, — рассудил по нашим меркам Морозов, значит, что-то есть ".
— Зайдем, — предложил он.
— Давай.
Вошли в помещение. Широкая прихожая. Вдоль стен — стулья. На них - несколько молодых женщин. Оглядываемся. Ничего понять не можем. Вдруг ко мне подходит небольшого роста симпатичная мулатка с удивительно правильными чертами лица. Словно, выкованная из бронзы. Берет меня под руку и заводит в комнату. Осматриваюсь. Широкая постель. Столик. Раковина умывальника. В углу торшер с зеленым абажуром. Мулатка садится ни кровать и скидывает кофту. Вижу ее красивое бронзовое тело. Сбросив кофту, она принимается за юбку...
— Стой! — останавливаю я ее рукой.
Она с недоумением смотрит па меня. В глазах испуг.
— Ноу! — кричу громко. — Советико!
У бедняги на глазах появляются слезы.
Я уже понял, что тут не пресловутая фармация, а нечто другое. Нас не приучили покупать любовь...
—- Песо! — спрашиваю я, видя, что подруга потеряла клиента.
— Si! —- отвечает она.
Я достаю из кармана бумажку в пять песо, бросаю ее на кровать и стрелой вылетаю из комнаты. Капитан ждет меня на улице.
— Вот это, влипли, — бурчит он. Руки его дрожат. Я напускаюсь на капитана. Крою его радикулит, «натирку"... Отходим от дома, а потом дружно хохочем. Я говорю Демонтиану:
— Что поделаешь. Переходный период от капитализма к социализму...
— Узнает рыжий, будет нам переходный период.
Теперь, через двадцать четыре года, можно рассказать об этом смешном эпизоде. А тогда нам было далеко не до смеха.
МЫ ЗНАКОМИМСЯ С ГАВАНОЙ. Аркадий Квашнин – 03 11 1988
""
Изображение уменьшено. Щелкните, чтобы увидеть оригинал.


Лихо развернувшись на причале, ровно в назначенное время — 10.00 — к нашей стоянке подкатил ярко украшенный автобус марки ЗИЛ. Мы его ждали. Настроенные на приятное путешествие, моряки "Пидулы" оживленно беседуют, смеются, а затем, не ожидая команды, быстро рассаживаются по местам. Настроение у всех приподнятое. Во-первых, хорошо отдохнули, а во-вторых, едем смотреть Гавану.
Если же учесть, что на судне самый старший член экипажа рыбмастер Алексей Дюна (ему около сорока), да и мы с капитаном относимся к разряду "стариков» (ему— 34, а мне- 33), то все станет на свои места. Здоровья и оптимизма никому не занимать.
Итак, мы едем смотреть Гавану.
По небольшим, прилежащим к рыбному порту улочкам, наш автобус колесит недолго. Вскоре мы вылетаем на просторный проспект, разделенный белой линией на две части. По нему мчатся в основном легковые автомобили. У некоторых не хватает фар и даже дверок. Похоже, тех, кто за рулем, это не очень беспокоит. Лишь бы вертелись колеса. Оказывается, это результат американской экономической блокады. В городе, как правило, автомобили американского производства, но американцы теперь запчасти не продают. И кубинцы испытывают прямо-таки голод. На помощь пришли чехи, скоро вступит в строй авторемонтный завод. Тогда дела пойдут лучше.
Грузовики на Кубе — советские. Когда они часто бегут навстречу, создается впечатление дома. ...Наш автобус выехал на огромную площадь. Это, как пояснил наш шофер, (и по совместительству "гид") знаменитая площадь 26 июля. Подъезжаем к памятнику Хосе Марти. При въезде на горку, на которой взметнулась глыба сто пятидесяти метрового обелиска из светлого мрамора, нас остановил часовой — молодой негр с автоматом ППШ на груди. На голове часового зеленая солдатская каска с красной звездой. Шофер ему сказал что-то по-испански. Лицо солдата сразу же расплылось в приветливой улыбке. Он поднял над головой сжатые руки и приветствовал нас тремя словами:
- Kompanero! Товарис! Русо!
Нас растрогали братские чувства, которые выразил этот негр-солдат. Наши моряки выскочили, из автобуса, обнимали солдата, трясли ему руку. А потом подняли его на руки и стали подкидывать вверх.
Русское «Ура!» разносилось на площади 26 июля.
...Солдат-негр открыл нам ворота, запирающие въезд к подножью памятника, и мы в автобусе поднялись по крутому шоссе прямо к огромному монументу. Величественная фигура национального героя лицом направлена на площадь 26 июля. Высокий лоб, умные проницательные глаза смотрят на Гавану.
Здесь правительственные и гостевые трибуны, реют красные флаги, огромные плакаты о чем-то говорят по-испански: Гавана готовится к празднованию очередной годовщины Великого Октября.
Основание обелиска — «Музей революции». Он бесстрастный свидетель минувших событий. Правдиво и точно рассказывает о жизни кубинского народа, о движении, переросшем во всенародное восстание под лозунгом «Патриа о муэтре» («Родина или сметь»).
В музее торжественная тишина. На стендах — огромные фотографии. Они до ужаса натуралистичны. Вот снимок молодой убитой женщины. Она обнажена. У нее отрезаны груди. Рядом стоят молодчики Батисты. Улыбающиеся, довольные своей работой насильников и надругателей. На другом снимке — труп повстанца. Все тело исколото ножами. Опять зверствовали заплечных дел мастера...
Кое-кто за рубежом может сказать: «Монтаж!»
Ничего подобного. Эти снимки печатались в батистовской прессе, чтобы устрашить людей. Увеличенные в натуральную величину, они стали подлинными обличительными документами свергнутого режима.
Под стеклом, в специальных нишах выставлены орудия жестокости и насилия, которыми наемники Батисты пытались держать в страхе народ. Нехитрый инструмент: резиновые дубинки американского производства, наручники, цепи со свинчаткой на конце, простой резиновый шланг, в пустоту которого введен стальной плетеный трос с гайкой па конце, кастеты...
Орудия грубы, неказисты, как и сами защитники «свободы» и «демократии», о которых так печется дядя Сэм. На самом деле это зверье, потерявшее человеческий облик! Оно доводит людей до предела, той точки, когда путь «Родина или смерть» — остается единственной альтернативой..,
Мы с интересом рассматривали самолет-истребитель, на плоскостях которого написано женское имя «Марина". Он верно служил повстанцам, а теперь обрел здесь свое законное место. Переходим к автомобилю Рауля Кастро. Сколько может он поведать! С увлечением рассматриваем оружие, сработанное руками людей Сьерра-Маэстро; обмундирование бойцов повстанческой армии, на которых остались следы крови...
Смотришь на экспонаты, и перед тобой раскрывается величественная картина всенародной борьбы за освобождение от ига тирании, видишь лица людей, отдавших самое дорогое — жизнь — за свободу родины.
В нашей стране, пожалуй, нет ни одного школьника, который не знал бы национальный флаг Кубы: бело-синие полосы, упирающиеся в красный треугольник с белой пятиконечной звездой в центре. Знамя повстанцев было другим. Оно представляло собой соединение двух полос: черной и красной. В середине, у древка, золотилась пятиконечная звезда.
Знамя мужественных людей заняло достойное место в музее.

""
Изображение уменьшено. Щелкните, чтобы увидеть оригинал.

В углу скромно стоит печатный станок. На чем печаталась газета повстанцев «Революсьон", которая поднимала на борьбу сотни, десятки тысяч патриотов. Изумительный музей! Мы словно ощутили дух народа, поняли первопричину его революционности. Оставив в книге посетителей свою запись, мы направились в старинную крепость Эль Морро, которая встречала пас жерлами чугунных пушек времен Колумба и испанского владычества.
...За окнами автобуса мелькают дома Гаваны. Они разные. Старая Гавана — это барокко. Причудливые колоннады на фасадах, вензеля, лепные украшения, статуи, атланты, кариатиды, кованые ажурные ворота... Каждый дом индивидуален. Его раскрашивали и украшали по желанию хозяина.

""
Изображение уменьшено. Щелкните, чтобы увидеть оригинал.

Архитектура города — это его история. Эпохи взлетов и падения. Автобус по узким улочкам добирается до крепости. Вот мы и на площади Эль Морро. Нас встречают вооруженные люди. В небо задрали свои хоботы гаубицы и зенитные орудия. Крепость вновь стала солдатом. Не унимаются контрас.
Узнаем историю Эль Морро. Ее строительство началось в 1555 году после одного события: пират Жак де Сорес захватил и разорил Гавану. Король Испании Филипп Второй поручил придворному архитектору Хуану Баутисте Антонелли создать крепость для защиты города. Тот оказался замечательным фортификатором. Под Гаваной, в местечках Кохимир и Чоррера были сооружены оборонительные башни. Поднявшись на стратегически важных направлениях, они защитили город с суши. Осталось защитить его с моря. Антонелли долго искал место. Его взор приковал скалистый холм у самого входа в Гаванскую бухту. Он ткнул трость в камень и заявил: «Здесь будет крепость. Кто владеет этим холмом — тот будет хозяином города.» Гак появилась крепость Эль Морро. Осмотрев внутренние сооружения, мы поднимаемся на бастионы. Сквозь амбразуры смотрим вниз. Но: площадке видим чугунные пушки шестнадцатого столетия, а дальше — панораму города. Вот тенистый бульвар. Он рассекает пополам Гавану. Это — Эль Прадо. Старая Гавана. А там дугой изгибается вокруг города набережная с небоскребами. Это Малекон, новая Гавана.
Много видела эта крепость. Сквозь эти бойницы кубинцы отражали атаки авантюристов разных эпох, готовы к отражению непрошеных гостей и сейчас. Мы покидаем Эль Морро и вскоре оказываемся на многолюдной набережной Малекон. Неожиданно шофер автобуса остановился. Загруженная народом улица закрыла проезд. Толпа неистово шумела, слышалось отчетливо: «Фидель! Фидель! Фидель!» Заинтригованные, моряки увидели такую картину. Возле парапета набережной стояла небольшая барка. На ходовом мостике висел портрет молодого бородача с суровыми глазами. Берет со звездой, надвинутый на брови, придавал симпатичному лицу строгость. Под портретом стояло несколько мужчин и две женщины. Одна — постарше, другая —моложе. Через проход в толпе к барке шел высокий бородатый человек в куртке цвета хаки. На широком поясе у него висел револьвер.
Человек улыбался и приветливо помахивал рукой. Иногда его рука неожиданно улетала в толпу и ладонь сжималась в рукопожатье.
Это был Фидель Кастро Рус. Рядом шла министр его правительства, Близкий друг, разделивший его нелегкую судьбу.
Фидель поднялся на борт барки. В начале он обнял пожилую женщину, потом — молодую, обменялся рукопожатиями с мужчинами. Мы случайно оказались свидетелями необычайного события: 28 октября Куба отмечает день памяти Камило Сьенфуэгоса, верного соратника и друга Фиделя Кастро, революционера. Они рука об руку прошли все испытания, от штурма казарм Монкадо до прихода повстанческой, армии в Гавану. Затем Камило стал министром в правительстве Фиделя Кастро. 28 октября 1959 года он срочно выбыл в одну из провинций Кубы на стареньком самолете. И не вернулся.
В этот день Фидель уходит в море и бросает венок в память о своем друге.
Полные впечатлений, мы вернулись на судно.
ВОТ ОНА, КУБА ! Аркадий Квашнин – 2
""
Изображение уменьшено. Щелкните, чтобы увидеть оригинал.

— Что бормочешь? — поднимает на меня глаза капитан.
А мне почему-то весело.
— Средство образования сокровищ, — смеюсь я в ответ.
— Какие там сокровища, — Дима не понял моего юмора, — вот если домой вернемся, то каждый такой песо может обернуться десятью рублями. Так что сокровища нам здесь ни к чему. Надо брать, как можно меньше. Вот так, комиссар!
Когда мы ехали в «официну», то обратили внимание на стройку, развернувшуюся невдалеке от стоянки рыболовных судов. Это, пояснил нам шофер, с помощью специалистов СССР строится новый рыбокомбинат. Стройка идет с размахом. Технология — новая, основанная на использовании крупных блоков. Широко используется керамика. Из керамических пустотелых шестигранников собираются проемы в стенах корпусов. Они выглядят пчелиными сотами. Не только красиво, но и практично. Летом на Кубе жарко, а через эти стены легко будет вентилировать воздух.
Для нас многое здесь ново, непривычно. И свободная продажа спирта в аптеках («формациях») по уникально дешевой цене — один песо десять центаво (рубль с копейками), и полное отсутствие пьяных людей, и работающие с оружием в руках повстанцы из армии Фиделя Кастро и щедрое тропическое солнце в конце октября...
Вот где житуха! — удивляются моряки. — Осень, а тепло, как у нас летом не бывает. Все в рубашках с короткими рукавими. В домах — ни печей, ни стекол».
Говорят, в декабре похолодает. Температура может упасть до +16°. О таких «морозах"(!) даже пишут в газетах, а гаванцы облачаются в шерстяные свитера, надевают перчатки.
Договариваемся в « официне» об автобусе для экскурсии. Обещают дать и автобус и экскурсовода. Он подойдет прямо к причалу завтра к десяти утра.

II

В город увольняются свободные от вахты. На этот раз из старшего комсостава уходят капитан со стармехом. Мы со старпомом остаемся на судне. Закон моря требует: на судне должно всегда оставаться столько людей, чтобы оно могло жить и действовать в самых экстремальных ситуациях.
Вечереет быстро. Миша Лебедев, рефмеханик, а по совместительству и киномеханик, устанавливает па палубе кинопроектор. Он уже успел обменять у «земляков» киноленту. Я готовлюсь к беседе о Кубе. У меня много материала, собрал еще в Таллине. Вот некоторые факты из тех, что я поведал морякам в тот вечер, 27 октября.
...Куба расположена в Центральной Америке на одноименном острове — самом большом из Больших Антильских островов, а так же острове Пинос и на 1500 других мелких островах, объединенных в четыре архипелага.
...Площадь Кубы больше, чем Голландия и Бельгия вместе взятые.
...На юго-востоке от мыса Крус до залива Гуантанамо протянулся на 250 километров островершинный хребет Сьерра-Маэстра. Горы эти — колыбель кубинской народной революции.
...Средняя годовая температура +23°по Цельсию.
Средняя температура зимы +21°, лета - +28°.
Средняя влажность воздуха 78 процентов. Словом, жить можно...
...Самый большой и красивый город Кубы — Гавана (посмотрим завтра).
...Кубинская нация весьма своеобразна по своему составу. В ней переплелись европейцы, индейцы, негры.
...Мужчин на Кубе почти на сто тысяч больше, чем женщин (вот где выбор для женщин). А женщины своеобразны и очень красивы.
...Государственный язык - испанский.
...3 августа 1492 года экспедиция Христофора Колумба, снаряженная испанским двором, на трех кораблях отправилась на поиски западного пути в Индию.
...27 октября этого же года она достигла берегов Кубы. (Вот тут-то я вспомнил, что сегодня 27 октября...)
...Открытый остров Колумб назвал «Островом Хуана» (в честь принца Дона Хуана). Но в феврале 1545 года королевским указом его нарекли «Островом Фердинанда». Но все эти названия не прижились. Он сохранил свое изначальное название — Куба. Есть в этом что-то символичное.
...Куба долго боролась за свое освобождение. В 1851 году произошло вооруженное восстание за отделение Кубы от Испании.
...А какие люди были предтечами современных революционеров! Карлос Мануэль Сеснедзо — «отец родины». Хосе Марти — великий революционный демократ. Бесстрашный Максимо Гомес — совесть всей Латинской Америки.
...Народ боролся с американскими ставленниками — диктаторами Магедой и Батистой.
...Легендарный Фидель Кастро и его соратники, пройдя тяжкие испытания, выработали «Программу Сьерра Маэстра» и привели народ к победе.
...2 января 1959 года жители Гаваны восторженно встретили прославленные в боях части повстанческой армии.
...«Земля — крестьянам!», «Жилище — населению!», «Национальные богатства — трудящимся!», «Грамотность — неграмотным!» — какие высокие и справедливые лозунги!
...Мы на Кубе с задачей — сломить экономическую блокаду. Оказать интернациональную помощь в защите революции кубинскому народу.
ВОТ ОНА, КУБА ! Аркадий Квашнин – 1
""
Изображение уменьшено. Щелкните, чтобы увидеть оригинал.

В январе-июне этого года читатели «Рыбака Эстонии» смогли познакомиться с документальной повестью бывшего первого помощника СРТР-9139 «Пидула», первого редактора нашей газеты Аркадия Квашнина.
— Салют, Гавана! — так заканчивалась эта повесть. Предлагаемые вашему вниманию очерки знакомят с жизнью кубинской столицы в уже ставшем историей 1964 году...



Капитан Демонтиан Морозов сделал запись в судовом журнале, зафиксировав прибытие СРТР-9139 "Пидула" в порт Гавана. Каллиграфическим почерком он вывел: " 27 октября 1964 года». И ему было совершенно невдомек, что дата эта — историческая. Ровно четыреста пятьдесят два года тому назад другой капитан, имя которого известно всему миру, - Христофор Колумб - в этот же день высадил свою команду на кубинской земле, о которой вообще не ведали европейцы. Отважный мореход воскликнул тогда: "Это самая прекрасная земля, какую мне довелось видеть!"
Мы все "прохлопали" это событие.
"Пидула" ошвартовалась вторым корпусом у "Макареллы", копии нашего судна. Этот собрат, принадлежавший когда-то калининградским рыбакам, обрел нового хозяина в лице кубинской государственной рыбной компании со звучным названием "Flota Cubana de pesca». Команда на нем — кубинская, капитан и ведущие специалисты — советские.
Неподалеку от нас, впереди, прижался к стенке японский тунцелов. Из его трюма, словно двухметровые поленья, извлекали туши замороженных тунцов и грузили в кузов, рядом стоящего, грузовика. Это вызвало у всех восхищение и рыбацкую зависть. Японцы, как мы потом узнали, работали по контракту...
Акватория порта огромная. В ней без помехи уместится не одна сотня судов. Со всех сторон защищена от ветров. Это, видимо, и послужило причиной восторга Христофора Колумба. В порту Гавана всегда тихо и всегда очень много судов.
Нас встречают. По переброшенному через борт «Макареллы» трапу к нам перебегают два человека. Один — высокий, огненно-рыжий. Весь — руки, шея, лицо — усыпаны мелкими веснушками. Другой — небольшого роста, подвижный, с бегающими глазами, но с бицепсами боксера легчайшего веса. Первый — отрекомендовался работником парткома, второй, низкорослый, — представителем Министерства рыбного хозяйства СССР.
Они требовательно предложили собрать экипаж в салоне для беседы по случаю прибытия за границу. Слово «за границу» рыжий выделил интонацией как-то по-особому.
Люди собрались быстро. Всем не терпелось узнать о делах на Родине. Через «Голос Америки» мы знали, что в СССР опять «переворот», что с поста первого секретаря ЦК КПСС снят Никита Хрущев. В океане мы не сумели поймать волну московского радио, а американцы только мусолили факт и обещали, что в России теперь дела пойдут хуже...
Соотечественников слушали с большим вниманием. Рыжий, отрекомендовавшийся представителем парткома, прочел нам очень длинную нотацию из пунктов запрета. Ничего не сказал о делах на Родине. Либо не знал, либо не хотел говорить. Маленький — поведал о районах промысла. Подарил альбом рыб района лова. Особенно требовал остерегаться «физалии» — медузы с фиолетовым парусом, напоминающим китайский фонарик. Чуть до него дотронешься и — мгновенный паралич.
Потом, в период промысла мы встречали целые флотилии этих «парусников». (Вот уж поистине -красота часто обманчива!)
Наши официальные представители разочаровали моряков. Не хватало в них душевной теплоты, чем-то они напоминали чиновников-параграфистов. Их дилетантизм просвечивал во всем.
...Хочется скорее в город. В те годы о Гаване, точнее о Кубе, говорилось многое. Она находилась в эпицентре мировых событий. За месяц до нашего прихода американцы бомбили нефтеперегонный завод. Мы стоим от него в полукилометре. Те же американцы объявили непокорным кубинцам экономическую блокаду. Пытаются вызвать в республике неполадки с продуктами питания. Свирепствуют «конт
рас». В порту взорвался французский сухогруз "Ля Кувр». В провинциях полыхают пожары... Классовая борьба достигла своего пика. Одним словом, проблем у республики много.
Едем с капитаном в «официну» (а по-нашему — контору). Здесь много советских специалистов. Бухгалтер выписывает нам чек на деньги, дает ведомость. Тут же кассир снабжает бумажной валютой. Песо — так называется кубинская денежная единица. На ум почему-то приходят «функции денег» из курса политэкономии. Бормочу под нос, наблюдая за ловкими пальцами казначея: "...мера стоимости, средство обращения, средства платежа...»
""
Изображение уменьшено. Щелкните, чтобы увидеть оригинал.
ПРЫЖОК ЧЕРЕЗ ОКЕАН. Автор АРКАДИЙ КВАШНИН - Документальная повесть. Часть 18
(Окончание. Начало в №№ 11, 14, 17, 20, 24, 26, 28—29, 31, 34, 37, 40, 43, 47, 50, 52, 55, 57, 60, 62).

Вскоре мы увидели самих американцев. Со стороны Майами на нас шел самолет. Светло-синий, но перечеркнутый ярко-красной краской, с американскими опознавательными знаками. Военный гидросамолет. Видимо, береговой пограничной службы. Чуть не задевая наших мачт, он облетел нас со всех сторон. У самолета с правого борта был открыт люк. И человек в шлемофоне фотографировал нас камерой.
— Империалисты бесчинствуют, — сказал Саня Степанов.
Мы шли вперед своим курсом, не снижая скорости.
А через некоторое время мы увидели военный корабль типа большого охотника. На мачте трепыхался кубинский флаг. Мы приготовились поприветствовать его, но нас остановил все тот же Степанов.
— Это контрас, — предупредил он. — У кубинцев на трубах нарисован флаг. У этого — нет. А от этих вместо приветствия можно ждать пулеметную очередь.
Но все прошло спокойно. Потом мы и сами поняли, что кубинские корабли вряд ли заходят так далеко.
Часа через два над нами появился маленький, почти игрушечный самолет. Он летел так низко, что можно было разглядеть в кабине славную девичью мордашку. Девушка улыбалась и приветливо махала нам рукой.
— ДОСААФовский, — на полном серьезе заметил Миша Лебедев.
Все от души расхохотались.
— Дочь американского миллионера резвится, дурья голова, — сказал кто-то.
Самолет покачал нам крылышками и пошел в сторону берега.
После прохода Майами мы увидели два белоснежных катера. Один лег на курс на траверзе нашего правого борта, другой — возле СРТР-9122. Расстояние — не больше двух кабельтовых. Штыревые антенны, расчехленная на корме автоматическая малокалиберная пушка или крупнокалиберный пулемет прямо говорили о его военной принадлежности.
Раздетый по пояс мужчина крепкого сложения несколько раз щелкнул фотоаппаратом, что-то записал в журнале. Затем ушел в рубку. На корме катера возле пулемета или пушки оставался неподвижно сидеть второй человек.
Американский катер сопровождал нас в течение четырех часов. И только когда была пройдена зона полуострова Флорида, он уже в темноте помигал нам огнями, взял «право на борт», врубил полный и помчался обратным курсом.
До сих пор не знаю, что все это значило. Никто толком нам не объяснил причину этого сопровождения. Толковали по-разному. Одни говорили, что американцы добровольно взяли на себя функцию охраны судов от кубинских контрас; другие высказывали мысль о том, что американцы контролируют советские суда потому, что на них могут перевозиться боевые ракеты. Все может быть.
В три часа ночи просыпаюсь от тишины. Срываю листок календаря. Наступило 27 октября. Вижу огни большого города.
Это — Гавана.
Легендарный город, столица легендарного острова,
Бетонные небоскребы глыбами громоздятся здесь и там. Горделиво взметнулась ввысь гостиница «Хилтон». Хорошо виден купол Капитолия.
К семи часам к нам подошел лоцманский катер. В синем форменном костюмчике, в морской фуражке, на борт поднимается лоцман-кубинец. Худощавый, с орлиным носом, живыми острыми глазами, он вызывает интерес.
— Салют, компанеро! — говорит он.
— Салют!
Он заводит по каналу нашу «Пидулу» в порт. Слева крепость ощетинилась старыми пушками времен Колумба. А за крепостной стеной — современные гаубицы ... Акватория порта огромна. Много причалов. Обилие судов. Под английским флагом «Антарктика». Под советским— «Башкирия», «Сихотэ-Алинь», «Крамской».
Поднимаем кубинский флаг. Нам его привез лоцман. Рядом с ним устраиваем желтый, карантинный. Стоим и ждем санитарных властей.
Николаич предлагает лоцману коньяк. Он отказывается. Поясняет, что революционер, а поэтому спиртное — ноу!
Подходит санитарный чиновник.
— Salut! — Salut!
Причаливаем к стенке. — Здравствуй, Гавана!