ПРЫЖОК ЧЕРЕЗ ОКЕАН. Автор АРКАДИЙ КВАШНИН - Документальная повесть. Часть 2

(Продолжение. Начало в № 11).

Задним ходом выбирается наша «Пидула» в ковш порта, разворачивается. На мостике и капитан, и старший помощник. Оба грамотные моряки, бывалые судоводители. У них за плечами тысячи миль. Они легко разворачивают судно в сторону ворот мола. Ветер нам бьет прямо в рубку. Сильный ветер. Провожающие и город теперь у нас за кормой. На мостик поднимается наш радист Саня Степанов. Игорь Котляр, старпом, выводит судно на простор Таллинского залива. А он бушует мелкими, но крутыми и сильными волнами. «Пидула» подскакивает на них. Волны разбиваются о борт. Водная пыль окатывает палубу. Вода, вода, кругом вода... Матросы в лимонного цвета проолифенках. Вот один из них зазевался, и волна бьет его в лицо. Он отфыркивается и утирается рукавом.
— А ведь торгашей в такую погоду не выпускают, — замечает Саня Степанов.
— Рыбак — это трижды моряк, — говорит задумчиво Демон тиан Морозов, наш капитан, кавалер ордена Трудового Красного Знамени, один из зачинателей океанического лова в Эстонии.
Нас здорово качает. Мы прыгаем вверх, вниз. Впереди важно и внушительно идет плавбаза «Иоханнес Варес». Эту махину в 18 тысяч тонн водоизмещением раскачать трудно.
— Вот где житуха! — говорит рулевой, - И шторм нипочем! Матрос с завистью оглядывает огромное судно, которое набирает ход.
Мы стоим на мостике. Со мной рядом Семен Семенович Эй-дельнант, капитан СРТР-9102 и сосед по каюте. Он тоже идет на Кубу. Там примет пароход и будет ловить рыбу. Спокойным, умным взглядом он смотрит на бушующие пенные волны и мечтательно произносит, обращаясь ко мне:
— Вы знаете, какая самая счастливая минута у моряка? Молчу, притаился. Боюсь ляпнуть, невпопад. А сам думаю, что,
конечно, не эта, когда идешь черту в зубы. Семен Семенович сам отвечает на свой вопрос:
— Приход к родному берегу- А самая тяжелая — эта. Что я могу сказать? Видимо, во все времена это было так. Впереди у нас большой путь. Его можно отсчитывать и милями
и сутками. На судне толкуют по-разному. Одни говорят: 180 суток, другие — шесть месяцев, третья — полгода. И все они правы. Если мы отходим в последний день сентября, то по плану должны вернуться — в последний день марта.
— От зимы убегаете, — позавидовал мне кто-то в конторе, А ведь этот кто-то был прав. От зимы, но не от судьбы.
2. СУП ИЗ ГРЕЧКИ
Наш кок — Федор Семенов — хороший по анкетным данным человек. И вид у него заядлого моряка, этакого морского волка. Худощавый, поджарый. Большой, с горбинкой нос на вытянутом книзу лице. Из-под густых пшеничного цвета бровей смотрят на вас острые, чуть бегающие глаза. Голова, точнее, ее верхняя часть, спрятана в берет неопределенного цвета. Он натянут к самым бровям.
Одним словом, по виду он человек бывалый. Но для всех нас кок пока загадка, так как он и его помощник впервые выходят в море. Поэтому члены команды смотрят на них весьма подозрительно. Этот ушлый народ отлично знает, что такое на промысле кок. Особенно на рыбацком судне, где живут и работают одни мужики. От кока зависит многое. С одним и тем же набором продуктов можно превратиться в «рыцаря печального образа» или отрастить животик. Да, пока наш кок. — фигура загадочная. На судне он уже неделю, но ничем особым себя не проявил. Да, собственно, и проявить не мог — приходилось готовить только чай. Премудрость в общем-то нехитрая. Хотя как сказать. Даже у некоторых домашних хозяек вместо чая бывают помои. Во всем нужен толк, умение.
Между прочим, не знаю, как сейчас, а тогда в отделе кадров флота к подбору поваров на суда подходили весьма и весьма формально. Штукатур, например, вдруг загорелся желанием «заколотить деньгу». Вздумалось ему пойти коком в море, Пожалуйста! Пиши заявление — и порядок. Лишь бы семафор ему окрыли.
Что штукатур? Любой физически здоровый человек может быть поставлен коком, Лишь бы изъявлял сам жалание. Никто не спросит, чем занимался раньше, как. насчет "горилки" и всего прочего.

(Продолжение следует).