БАЙКИ продолжение 3

КУЛЬТУРНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
Владивосток - город морской, а потому здесь много народу неместного, пришлого. Моряки, рыбаки и военные , все они прибывают сюда регулярно со всех концов громадной страны, а их родня и семьи зачастую остаются "на западе", как здесь говорят. С жильём большие проблемы, хотя при Хрущеве и развернули здесь усиленное строительство. По этой причине, напряженно работают местный вокзал и аэропорт. Народ едет в родные края и обратно.
Прилетевший из Ленинграда штурман, зайдя в кафе перекусить, встретил там вдруг приятеля, плавали вместе когда-то. У того под глазом красовался солидный синяк.
- Девушек не поделили в ресторане что-ли?
- Да какой там! Из Китая вот вернулся только что.
И приятель рассказал, что во время их последнего рейса, а это было при заходе в Шанхай, китайская, так называемая, "культурная революция" отразилась и на его лице конкретно. Из газет-то моряки знали, что "красные охранники-хунвэйбины" свирепствуют по городам Китая, уничтожая памятники старины, избивая или убивая тех, кто оказался неугодным "председателю Мао". Но до сих пор иностранцев здесь не трогали. А тут вдруг примчались к ним под борт несколько грузовиков, на них молодые ребята в похожей на военную одежде, на кепках красные звёзды. Что-то орут громко и размахивают руками, в которых зажаты красные книжечки. Часть из них рванула по трапу на борт. Тех членов экипажа, что оказались в тот момент на палубе, похватали, скрутили всем им за спиной руки, и силой погрузили в кузовы автомашин. Среди них и рассказчик оказался, да ещё и с табличкой на груди. На таких вот табличках обычно писали проклятия "ревизионистам", каковыми при Мао считали и всех советских людей.
Ну а далее, была поездка на этих машинах по городским улицам, где толпы "революционной молодёжи" что-то на наших моряков кричали, бросали в них всё, что попадёт под руку. Камень достался в голову и приятелю штурмана.
- Потом выкинули всех на причале. А пока возили нас, всё судно иероглифами расписать успели эти х..бины! А я домой улетаю сейчас - закончил приятель и прикрыл беретом подбитый глаз.
Попрощались. Штурману пора в пароходство, за новым назначением. Он ещё не знает, что вскоре то же увидит кое-какие этой "революции" плоды. Случиться это во Вьетнаме, там вскоре он окажется на своём новом судне. В порты северного Вьетнама в то время часто заходили и китайские суда. Они были двух типов: одни стояли на международных линиях и красились в серый цвет, другие ходили только в китайских водах, да ещё заглядывали сюда, во Вьетнам, граница ведь совсем рядом. Эти последние, окрашены были чёрным цветом, вместо названия судна на борту был номер, а на крыльях мостика установлены зенитные пулемёты. Но и те и другие украшали свои надстройки портретами Мао, флажками и лозунгами. Команды на китайских судах были очень большими и зачастую вооруженными.
И штурман наш, прогуливаясь по палубе своего судна, мог часто видеть, как на соседнем китайском транспорте, прильнув к пулемёту, его сопровождает стволом узкоглазый "шутник", думая видимо пощекотать нервы. Но это бы не беда, да начались вскоре и стычки на берегу. В местном клубе для моряков китайцы стали приставать к другим, совали цитатники Мао, пытались приколоть кому-нибудь на грудь крупный знак с профилем того же Мао. И вот однажды моряк со спасательного судна, приписанного к Владивостоку, бросил в сторону сунутый ему значок. Китаец тут же взял с соседнего столика бутылку, разбил её о край стола и ткнул в лицо нашему моряку. Кровь, крик! Началась хорошая драка.
Вскоре после этого вьтнамские власти вынуждены были разделить дни посещения морского клуба, день - китайцам, затем два дня - морякам всех остальных стран. А после многочисленных к тому времени фактов оскорбления советских моряков, избиений их в китайских портах, чуть зашевелилось и морское начальство в столичном городе Москва. Заходы в китайские порты сократили до минимума, в иностранных же портах негласно разрешили дать сдачу, если китайцы полезут в драку. Ну а потом битва за остров Даманский и другие события были, всем известные.
А ведь штурман хорошо помнил и другие времена, когда мальчишкой он пел - "русский с китайцем - братья на век". Когда китайцы приезжали в его страну учиться, а в Китае русских людей принимали так душевно, задаривая сувенирами и благодарностями. Неужели всегда от любви до ненависти лишь один шаг?
Прошло много лет, Китай уже не ссорится с Россией, даже активно сотрудничает. Но не перевелись ещё политики, желающие стравить народы во имя своих шкурных интересов.
ФУТБОЛ ПО-АГЛИЦКИ
Какой вид спорта по-настоящему популярен среди моряков? Не конный, конечно, а футбол, благо мячами, бутсами и даже униформой суда обеспечивал профсоюз, а морякам, желающим сыграть, и поля для игры находились. Соперники же находились методом опроса экипажей рядом стоящих судов, правда, только в иностранных портах. В советских портах - семейные заботы поглощали все время.
На теплоходе ХИЙУМАА энтузиастов этой игры тоже было достаточно. Заводилой их был здоровенный и громкоголосый старший моторист Юра, любитель всяческих шуток и розыгрышей. В борьбе на футбольном поле случались и победы, и поражения, однако по судну НИКОЙ летали только радости побед!
Судьбе было угодно занести трамп ХИЙУМАА в порт Шарпнесс. Не пытайтесь найти его на карте. Это где-то в графстве Глостершир. Народ, побродив по единственной улице городка, пришел к выводу, что делать в этой деревушке нечего, и заскучал было, но тут Юра предложил обежать пароходы, стоявшие на тесной акватории порта и бросить вызов на игру. Увы, поход сей потепел фиаско: одни не играли в футбол, другие были на отходе.
Капитан судна же, беседуя с агентом, в шутку рассказал о футбольном хоби экипажа и неудачах в поисках соперников, и тут вдруг англичанин предложил свою помощь - его брат играет в местной футбольной команде. Он постарается уговорить ребят на игру. И на другой день действительно передал их согласие. Капитан поспешил донести эту весть до экипажа. На судне разгорелся ажиотаж, напоминающий боевые танцы индейцев перед откапыванием томагавка!
- Играть с деревней! - громче всех орал Юра - Да мы их шапками закидаем!
В безрыбье и рак - рыба. В означенный день и час судовая футбольная команда, сопровождаемая свитой болельщиков, двинулась на ристалище. Все "Фомы неверующие" были заперты на вахту. К счастью, стадион располагался неподалёку от места стоянки и оставшиеся на судне могли слышать крики игроков и рев болельщиков.
По прошествии томительных двух часов на причале показалась ребята из экипажа, но... их усталые лица не светились РАДОСТЬЮ ПОБЕДЫ, они были мрачны, как южная ночь.
- Ну как? - нетерпеливо расспрашивала вахта, столпившись у трапа.
- 11 - 0, - нехотя ответил только третий или четвертый поднимавшийся по трапу.
- Кому?
- Нам.
Капитан, по законам проигравших, организовал для победителей чай "по-аглицки" в лучших традициях страны-победителя и при прощании презентовал им бутылочку Russian Wodka.
Агент утром следующего дня, выслушав печальный рассказ капитана, по-джентельменски посочувствовал ему и просил не расстраиваться. Ведь эта команда - чемпион графства, имеет виды на успех в чемпионате Великобритании и расчитывает на переход в высшую лигу. Ребята в поддержание своей спортивной формы позволили себе сыграть "международный товарищеский матч", чтобы не выдавть секреты своего стиля игры перед будущими соперниками.
- Вот тебе и Англия - коварная родина футбола. А агент-то каков... - долго еще в рейсе обсуждали моряки.
- Да мы с чемпионами игрывали! - громогласно возглашал Юра слушателям, которые позволяли себе усомнится в его футбольных способностях.
ГОРОДКИ
На теплоходе ХИЙУМАА любили не только футбол. Одно время играли в городки. Правда, профсоюз здесь непричем - никакой аммуниции для этого русского народного спорта он не присылал. Просто случилось так.
После выгрузки пакетов листовой стали для тольятинского завода при зачистке трюмов матросы во главе с боцманом вытащили на палубу добрую поленицу брусков пальмового дерева длиной метра полтора, служивших сепарацией грузу. Быть бы им выброшенными за борт или отправленными на дрова, кабы бы не зоркий глаз судового заводилы и выдумщика, старшего моториста Юры. Как Микеланджело увидел в куске мрамора статую Давида, так Юра увидел в брусках биты и рюшки.
На обеденном сборе команды за кружкой компота он изложил свою мысль народу, который после некоторых дебатов: кто, что, когда, и как, идею одобрил. От слов - к делу! Пригодные к производству брусья были отбраны из поленицы и по убедительной просьбе Юры принайтовлны боцманом в укромном и защищенном от воды месте. Судно тем временем вышло в очередной рейс на Данию.
С самого начала рейса на уши были подняты администрация судна и все заинтересованные лица. В результате "дед" позволил судовому токарю Вите исполнить желаемое, а Юрин друг Витя, тихий, спокойный человечек, зачастую жертва Юриных шуток и розыгрышей, после вялого сопротивления и ворчания приступил к исполнению заказа. К приходу в порт Юра с торжеством продемонстрировал образцы изделий. Смотрелись они так привлекательно, что у многих зачесались руки покидать биту.
В отличие от советского круглосуточного режима работы портов, в европейских портах погрузочно-разгрузочные операции производились в одну смену до 17 часов. В Дании опустевшие от докеров, автопогрузчиков и грузовиков причалы заполнялись прогуливающимися обывателями, пришедшими поглазеть на суда и моряков.
Ребята с городками высыпали на причал, элементарно расчертили кон, расставили фигуры и игра понеслась. Возгласы радости от удачных бросков и стенания - промазал! Буквально через полчаса игроки были окружены зрителями датского королевства, которые сначала пытались сообразить, чем занимаются эти странные русские, а вскоре присоединились к судовым болельщикам. Как ни странно, но на следующий вечер число зрителей возросло.
Теперь за вечерним чаем разговоры и споры часто вертелись вокруг городков. Как-то были забыты скаберзные анекдоты и прочие "тонкие намеки на толстые обстоятельства". Юра не пожелал купаться в лучах славы, а лишь громогласно расписывал перспективы игр, чем-то напоминающие славу клуба "Четырех Коней".
Так продолжалось и в других портах захода, где игроки находили место разбить кон, и всюду игра собирала и зрителей, и болельщиков. К сожалению, биты от ударов о мощеные камнем причалы нередко рассыпались в прах. Токарь Витя с тихим ворчанием принимался точить новые и так до тех пор, пока не иссяк запас брусков. Игрища затихли.
Помполит должен бы быть благодарен старшему мотористу и токарю за подъём морального духа экипажа в это время.
Барон П. де Кубертен в своей "Оде спорту" истинно провозгласил:

О спорт! Ты -- мир!
Ты устанавливаешь хорошие, добрые, дружественные отношения между народами...
ЕЩЁ О СПОРТЕ
Конечно летом, или когда бываешь в тропиках, моряки занимаются спортом охотнее, да и возможностей больше. Но и зимой иногда появляется такое желание. Как-то в декабре, второй механик теплохода, стоящего у причала в бухте Нагаева (это название не всем знакомо, а проще - это Магадан) , заглянул в каюту своего приятеля, второго помощника капитана.Он предложил не ходить в этот раз в кино, да и кабаки уже, дескать, надоели.
- Ну и что же ты предлагаешь ? - поинтересовался друг.
- Да хоть на городской каток сходим.
- Я уже забыл, когда на коньках стоял-то.
- Вот и вспомнишь! Приглашу ещё кого-нибудь с нами.
На том и порешили. Отпросившись у капитана, компания в составе упомянутых друзей и примкнувшим к ним моториста с буфетчицей, сошла на причал. До проходной порта всего 10 минут хода, а за ней остановка автобуса. Ждали его недолго, и вот уже мелькают телеграфные столбы вдоль дороги. Справа лежит бухта, скованная льдом, слева - нависают обрывистые скалы. Минут за 20 их доставили в центр города. Застройка - типичная для всех советских городов, дома не выше пяти этажей. И, конечно, центральная улица носит имя Ленина. Стадион тоже находится в центре города, до него добрались без проблем.
Короток северный зимний день, стало быстро смеркаться. Зажглись уличные огни, да и поле стадиона, превращённое в каток, сверкало под яркими лампами. Взяли на прокат коньки, одели их и вышли на лёд. Кто-то чувствовал себя уверенно и быстро разгонялся по кругу, а вот второй штурман с трудом переставлял ноги и несколько раз уже вошёл в соприкосновение с жёстким льдом. Да и погода стала вдруг быстро меняться. Ветер погнал снежные струйки по поверхности ледового покрытия. Поначалу это даже забавляло, если обойти стадион по снегу против ветра, то потом тебя быстро переносит ветром через всё ледовое поле, и ноги переставлять нет нужды.
А ветер крепчал с каждой минутой. Снежные заряды резко сократили видимость. Ребята стали понимать, что спортивный день не удался. Сдали коньки и вышли на улицу. Кто-то предложил зайти в магазин, и идею приняли. Взяли пару бутылок вина и конфет, рассовав всё это по карманам. Пришли на остановку автобуса, приплясывая под морозным ветром, стали ждать. Но вот мимо них прошёл мужик в заснеженном полушубке и прокричал, что автобусы ходить не будут - дороги перемело. О том, что делать, думали не долго, решили идти пешком.
Этот обратный путь всем им запомнится надолго! Преодолев перевал между городом и бухтой, стали спускаться вниз. Дороги практически уже не было, какое-то снежное месиво под ногами, а видимость упала до 30 метров, не более. В снежной круговерти едва проглядывался огонёк люстры, мотающейся под ветром на видимом впереди столбе. Добравшись до столба, выглядывали следующий огонёк и брали курс на него. А ведь могло бы и оборвать эти провода на столбах, тогда - беда, даже подумать страшно. Сначала брели в снегу по колено, потом уже по пояс. Хорошо ещё, что морозный сухой снег довольно легко расступался.
Мужики держались стойко, буфетчица немного запаниковала было, но притихла, выслушав "ободрение" штурмана. Это на коньках он чувствовал себя неуверенно, а тут командовал жёстко. Да по другому и нельзя в суровой обстановке. Но вот и огни порта показались сквозь пургу, "с души камень свалился". Поразив своим видом охранников порта, миновали проходную. А вот и родной их теплоход, он сейчас и впрямь - дом родной. Вахтенный матрос тоже не признал своих, в этих белых призраках, поднявшихся на борт. А приглядевшись, сочувственно заохал. Разошлись по каютам, переоделись, согрелись под душем, а потом в каюте второго механика, инициатора похода, подвели итоги. После стакана вина, всё стало казаться уже не таким страшным, смеясь стали подначивать друг друга. Вспоминали самые неприятные или забавные моменты. Но ещё раз пойти на каток, никто уже не захотел почему-то.