КАКОВО ЭТО БЫТЬ ДИРЕКТОРОМ продолжение 2

РЫНОК, ЧТО БАЗАРНЫЙ ДЕНЬ.
Тем временем слухи нелепее одна другой ходили о судьбе Производственного объединения «Океан». В его главном звене – в Базе океанического промышленного рыболовства больше семи десятков промысловых судов занималось добычей и обработкой рыбных запасов во всех известных промысловых районах Мирового океана. А в холдинге «Океан» трудилось около десятка тысяч жителей Таллина, поставляя в хозяйственную копилку республике около семнадцати процентов валового продукта. Казалось в недавно обретшей самостоятельность республике, первостепенной задачей должна стать поддержка экономического благосостояния доставшейся ей в собственность перспективного предприятия. Однако, всё выглядело наоборот и поговаривали, что дело идет к полному банкротству «Океана». Настаивали на этом националистически настроенные политические силы, возобладавшие над традиционно трезвым рассудком коренной нации. Мечты о создании моно государства застили им глаза, а тут как бревно в глазу на самом виду русскоязычное предприятие с шестьюдесятью процентами работников, не имеющих гражданства. Странно, что никто и не подумал, что при развале «Океана» сорок процентов эстонцев лишаться постоянного заработка. Какие только «не вставлялись палки в колёса» и как только не раскачивали не желающее разваливаться производство, а оно, как корабль в бурю постоянно возвращалось в состояние неустойчивого равновесия. Пробовали менять как перчатки генеральных директоров, Очередной уловкой стало назначение генеральным директором Канадского бизнесмена г-на Хооп. У г-на Хоопа в Канаде было собственное бюро ритуальных услуг и мастерская по изготовлению памятников из «эстонского мрамора». А главное он имел богатый опыт окончательного завершения дел на этом свете, и не был лишён таланта и нюха прожжённого бизнесмена. Быстро разобравшись в основных экономических перипетиях Объединения и придя к выводу, что пускать по миру исключительно жизнеспособное предприятие всё равно, что резать курицу, несущую золотые яйца он так и доложил в департаменте.
- Объединение «Океан» - рассадник русского духа, отравляющего молодую республику, мы за ценой не постоим, лишь бы освободиться от его тлетворного влияния – разъяснили ошарашенному бизнесмену.
У бизнесмена оказалась хорошая черта, он мог внимательно выслушать предложения подчиненных. Заместители генерального директора подсказали мудрое решение. Как и «рыбку съесть и ни на что… не сесть». Есть выход, однако. Чтобы ублажить националистически настроенные элементы и убрать из столицы русскоговорящий элемент, существует давно наработанный способ отказа от традиционного возвращения судна в порт приписки после окончания рейса. Идя навстречу нашим пожеланиям, Балтийский судоремонтный завод организовал в Западной Африке две ремонтные базы с плавучим доком в Луанде. Уже с десяток лет прошло, как «Океан» не гоняет суда из Африки для докования и мелкого ремонта в Европу, что значительно сократило эксплуатационные расходы по содержанию флота. Нет проблем и с экипажами судов, по окончанию рейса они меняются, летая самолётами Аэрофлота между Москвой и Луандой, а в Таллинне им делать просто нечего.
Балтийский судоремонтный завод готов хоть завтра удвоить мощности ремонтных бригад. Тогда полностью отпадёт нужда в возвращении судна в родной порт для прохождения ежегодного Регистрового осмотра. Легче направить в Африку самолётом троих инспекторов Регистра, чем гонять туда-сюда судно. Со сдачей и сбытом промыслового улова тоже не будет проблем. У нас налажены давние и надёжные связи с Африканскими рыбными фирмами, готовыми скупить всю нашу продукцию. Как водится, оплата во французских франках либо долларах США. Итак, в нашу республику потечёт ручеёк из иностранной валюты, легко регулируемый из Таллина, и надо быть полным дебилом, чтобы от него отказаться.
Окрылённый надеждами и расчётными данными г-н Хооп запросился на приём в департамент. Дальше приёмной его не пустили, а о рандеву с директором нечего было и думать. Вскоре г-на Хоопа уволили, а «Океан» объявили банкротом.
Распродажей флота руководил бывший протестантский пастор. Новейшие суда БАТы – Большие Автономные Траулеры - были проданы за бесценок и до сих пор работают, принося баснословные доходы рыболовным фирмам Исландии и Америки. Вместе с БАТами в Исландию перебрались и продолжают работать там русскоязычные кадры специалистов. Сменившись после окончания рейса, они летают домой самолетом за счёт фирмы. Более полусотни судов, что постарше возрастом продавались за бесценок, порой не превышающей цены металлического лома. Прошло уже больше десятка лет, однако не слышно, чтобы банкротная комиссия отчиталась, на что потрачены и куда делись деньги от распродажи имущества фирмы-банкрота.

В неведении находился я о готовящейся акции супротив моих планов. Не дано было мне знать, что МБК «Мынту» и МБК «Калевипоэг» вскоре будут выставлены на аукцион для распродажи. ЕПКЛ едва наскребёт миллион на выкуп «Калевипоэга», а «Мынту» купит бывший профсоюзный лидер Панкин. Из трудяги «Мынту» он сотворит невиданный ранее буксир – штрейкбрехер. Подкупая взятками, не вполне добропорядочных лоцманов, «Мынту» стал уводить работу прямо из - под носа буксиров ЕПКЛ.

- Ну и что теперь будешь делать,- «посочувствовал» мне коммерческий.
«Была бы шея, а хомут найдется» - завтра еду в порт Кунда принимать МБК «Трикс». Слава Богу, нашлись добрые люди в буксирной компании ПКЛ. Вот моё заявление на увольнение.
- Слушай, а что делать с бывшей директорской «Ладой»? Вон она совсем новенькая, даже ещё не до конца обкатанная, брошена под окном. Забрал бы ты её в счёт акций компании, пока её не утянули.
Откровенно говоря, по «Ладе» я соскучился. Уж больно неуклюж после «Жигулей» показался мой «Москвич». Однако, опять позабыв предупреждение Гомера «Бойтесь данайцев, дары приносящих», взял и подписал акт о приеме имущества на сумму равную стоимости авто, даже не подумав, что облапошит меня как липку хитро мудрый хохол. Не знал я, что существует закон, по которому подобные операции облагаются государственными налогами. А коммерческий хорошо знал, во что обойдётся мне «Лада». Ни мало, ни много, а раза в полтора раза выше своей стоимости в автосалоне.

Минуло ещё десяток лет. Всё это время я проработал в буксирной компании ПКЛ капитаном МБК «Трикс» до времени, когда и с «Триксом» пришлось расстаться. Его передали в родственную буксирную компанию в Ригу. Заделавшись снова безлошадным капитаном, я парочку лет работал в конторе компании дежурным диспетчером. Надо сказать, что в ПКЛ была совершенно другая, чем в ЕПКЛ атмосфера. Главное здесь не было жлобства. Благодаря трезвому уму и стараниям дирекции, буксирная компания ПКЛ день ото дня неуклонно процветала. Через десяток лет этой фирме было уже по средствам заказать строительство буксиров нового поколения, более маневренных и мощных. Оперируя современной техникой, ПКЛ постепенно, но уверенно завоевывала репутацию и сферы влияния по портам Финского залива.
А у обоих директоров ЕПКЛ не хватило душевных сил, чтобы уберечься от соблазна наживы. Видимо, не каждому из нас дано не теряя себя и человеческого достоинства, пройти испытание большими деньгами. Не заботясь о развитии компании, оба директора наперегонки сколачивали личный капитал и строили собственные коттеджи. Естественно всё кончилось банкротством и распродажей фирмы с молотка. Конечно на аукционе «Тасую» не упустила и выкупила дирекция ПКЛ. Капитан «Тасуи» И. И. только пожимал плечами, сетуя на крохоборство бывшего коммерческого директора.
- Чтобы не передать «лишнего» сверх описи, П. лично пересчитал посуду на камбузе и забрал лишние вилки и ложки из дешёвенького алюминия. Непонятно, зачем ему потребовался комплект навигационных карт и пособий Балтийского моря, их он погрузил в багажник автомобиля и отвёз на дачу – удивлялся И. И.
Услышав о банкротстве ЕПКЛ, я пришёл за своей долей. Оказалось что одиннадцать моих акций давно выкуплены компанией, и в доказательство предъявили пачку чеков с моей подписью на якобы полученные дивиденды. За одну, оставшуюся ещё не выкупленной акцию, мне выдали двадцать пять тысяч эстонских крон или 1600 евро.
Но этим дело не кончилось, финал этой истории подобен концу в дешёвенькой мелодраме. По сравнению со мной у обоих директоров-банкротов было одно, но существенное преимущество – молодость. Им обоим до пенсионного возраста предстояло трудиться ещё с десяток лет. Бывшие директора не могли ничего придумать иного, как идти и наниматься на работу в ПКЛ, на места дежурных диспетчеров. И оба не погнушались тем, что эти места были заняты живыми людьми.
- Кажется, эти мальчики окончательно свихнулись, теперь они готовы отнять даже у нищего последнюю суму - подумалось мне, провожая взглядом до директорского кабинета обоих соискателей на должность диспетчера.
Правда, мне в ту пору уже стукнуло семьдесят два годика и, так или иначе я был бы отправлен на отдых в этом, или в следующем году.
Ясное дело, меня уволили с выходным пособием, а на моё место приняли бывшего генерального директора ЕПКЛ. Но шокировало не это, а то, что бывший мой приятель и бывший мой старший помощник на «Мынту» - Г. отлично знал, на что идёт, садясь в рабочее кресло, сохранившее тепло моего зада. При этом, он даже не посчитал нужным поговорить со мною. Конечно, так или иначе, вскоре меня бы отправили на отдых. Но имеет ли это значение? Если не имеет, то во что сегодня превратились такие человеческие ценности, как честность, порядочность, дружба. Или, действительно теперь дозволено всё, что не запрещено!
Вот уже больше десятка лет, каждый сочельник руководство ПКЛ приглашает и меня, как одного из бывших своих работников на Новогоднее кофе и бокал шампанского. Скажу откровенно, приятно пообщаться и посидеть за одним столом с бывшими сослуживцами, и послушать новости от руководства компании. Расходясь по домам, каждый ветеран бережно несёт красочно оформленный календарь с фотографией новенького «с иголочки», прибывшего из очередного ново строя буксирного судна.
Заглянув в диспетчерскую и наткнувшись на Г., стараюсь вести себя так, как это принято во всём цивилизованном мире, и даже вида не подаю на застарелую, быльём поросшую обиду. А Г., делая вид, что страшно рад меня видеть, пытается обнять и крепко жмёт мою руку. Порой в душе просыпается бесёнок и возникает настолько каверзное желание, что однажды чуть с языка не сорвалась ветхозаветная фраза: - Каин, скажи, где твой брат Авель? Скажи Г. честно, как это вам, ребятки, удалось поделить поровну нечётное число моих акций? Или вы за оказанные услуги, и чтобы концы в воду, наградили одной акцией разбитную старуху-бухгалтершу, с фамилией, которой и нарочно не придумаешь - Лихобаба.