НЕ МОЯ РОССИЯ. продолжение 5

В отличие от служивого люда, всё остальное трудоспособное население называлось «тяглым», так как оно облагалось государственным, но посильным налогом - «тяглом». «Тягло» даже в самом неблагоприятном для земледельца случае, не могло превышать четверти собранного урожая. Подобная «ПЕРЕСТРОЙКА» свершилась лишь благодаря здравым понятиям первого в России ГОСУДАРЯ и на редкость удачливого РЕФОРМАТОРА.
Править государством невозможно без принуждения. Понимая это и ломая центробежные устремления городов и удельных князей, Иоанн старается избежать кровавых разборок над собственным народом. Даже с мятежниками он стремится договориться миром, прибегая к доводам здравого смысла и помощи Церкви. Система власти первого Российского государя строится не на единственном и непреложном понятии «государство», как это делал Петр 1, а на понятии «государство и общество» и сложной системе прямых и обратных связей между ними.
Первый на Московии общий свод законов – «Судебник» выходит под патронажем государя в 1497 году. В «Судебнике» закреплены права местного «Мира» и его взаимоотношения с государственной администрацией. За крестьянином закрепляется возможность отстаивать свои земельные интересы и право свободного перехода от феодала. Теперь вместо барщины он выплачивал помещику строго определенную и внесенную в писчую книгу ренту. Крестьянин стал вольным хлебопашцем, сидевшим на земле по договору с землевладельцем, имевшим свободное право арендодателя. Поземельные отношения не были стеснены законом и налагали обоюдное ограничение на право крестьянина и на произвол землевладельца, который не мог согнать крестьянина с земли перед жатвой, так и крестьянин не мог не рассчитаться с ним по окончанию жатвы. Это существенно облегчило положение крестьян и обогатило казну. Средств от собранных налогов хватало на реформирование и перевооружение армии, на содержание государственного управленческого аппарата - наместничество, на градостроительство и на культуру. В России начали складываться производственные отношения пред буржуазного свойства, а разбогатевшее крестьянство помаленьку переходило к товарному производству.
«Основой народного хозяйства»… становиться… «земледельческий труд свободного крестьянина, работающего на государственной или частной земле.
Крестьянин договаривался с землевладельцем, как свободное, юридически равноправное лицо» - напишет о той поре известный знаток имущественных отношений Ключевский. Землевладелец стремился получать за аренду плату не натурой, а деньгами, которые устремлялись на промысел и торговлю. «Торговые мужики»- купцы из богатых крестьян заводят солидные предприятия, на которых работают наёмные работники. На соляных вареницах Соль-Вычегодска наёмных рабочих уже насчитывалось до десятка тысяч. На селе множилось число «непашных людей»- ремесленников, работающих на рынок. Зарождалось третье вольное сословие, и по типу производственных отношений Россия при государе Иоанне III не отставала от передовых европейских держав, а в кое - где, и в кое в чём, опережала их.
При Иоанне узаконилось судебное производство и дела вели государственные секретари – дьяки. Теперь наместник не вправе судить без представительства «лучших людей» из местного населения и без опроса под присягой свидетелей. За «посулы», т. е. за взятки стали строго наказывать, невзирая на лица и чины.
Реформы положили начало искоренению института холопства. Множество холопов были наделены землею и стали числиться служилыми людьми князя. Все законы были предельно просты и понятны для человека от сохи, без всяческого посредничества стряпчих. Никаких тебе выкупов земли и Крестьянских банков. Без лозунгов «Грабь награбленное» и горящих помещичьих усадеб решился довольно просто и безболезненно извечный для Руси земельный вопрос, при забвении которого не раз лихорадило, и возможно ещё будет лихорадить державу.
- Подобные реформы – прямой путь к зарождению «Государства всеобщего благоденствия и равных возможностей», не так ли? – припёр меня к стенке новым вопросом дядюшка. Так за триста лет до отмены рабства в Европе, государь-реформатор России на удивление всему миру выдал нечто подобное «Биллю о правах подданных». При наладившемся казённом делопроизводстве у русского человека росло уважение к Закону. Доказательством этому, в государственных архивах хранятся подлинники земельных тяжб крестьян к феодалам, с требованиями справедливости по закону и совести.
- Можешь ли ты предположить возможность подобного судебного разбирательства после реформ Петра I? Или в либеральное царствование Екатерины II? Когда по Указу «матушки-царицы» крепостного, отважившегося подать жалобу на помещика - как «челобитчика и сочинителя» наказывали батогами и отправляли на каторжные работы.
В результате преобразований Иоанна, начался быстрый расцвет русской средневековой культуры - «Русское Возрождение». Наступила эра нового политического бытия, обновились и умножились моральные силы народа с единым языком и культурой под единым названием Россия.
Из Италии приглашаются мастеровые и зодчие. Строятся каменные дворцы и храмы. К 1491 году итальянские зодчие возвели Грановитую палату, отделанную граненым камнем снаружи. Зал внутри палат своими величественными сводами поражал красотой и размерами иностранных послов. Десять лет продолжались грандиозные работы по реконструкции стен и башен Кремля. Московский Кремль превратился в самую большую и неприступную крепость в Европе, достойную России. В Москву по приглашению государя и его царственной супруги - византийской принцессы хлынули из Европы различные специалисты: зодчие, учёные, строители, живописцы, ювелиры, оружейники, мастера монетного дела, лекари и даже прибыл с церковным органом «органный игрец». Устанавливаются постоянные дипломатические и торговые взаимоотношения со многими европейскими государствами и Востоком.

ДВЕРЬ В ЕВРОПУ, РАСПАХНУТАЯ ИОАННОМ.
В «Повести временных лет» сказано, что во времёна викингов через Ладогу, Новгород и Балтийское море осуществлялся обмен товарами стран Центральной и Северной Европы с Византией и странами Востока. Со временем этот «варяжский путь» заглох, в средневековье хозяином в торговле на Балтийском море заделался союз немецких городов - Ганза со штабным центром в городе Любеке. Ганза располагала мощным торговым и военным флотом, была тесно связана с Ливонией, и ей покровительствовал император Римской империи. Новгород входил в этот союз и был необходим Ганзе, поскольку лежал в начале торговых путей связывающих Балтику, с Чёрным и Каспийским морями и богатым пушниной Севером. В Великом Новгороде находился немецкий торговый дом и посольство Ганзы. Само собой монополию на торговлю держали немцы, они и диктовали правила поведения всем её членам, а главное - цены на товары. Немецкие купцы запрещали странам не членам Ганзы, тем же датчанам и британцам, не только торговать с Россией, но даже изучать русский язык, а тем более ссужать русских купцов займами. Новгородские купцы даже не имели права ввозить на своих судах собственные товары в города Ганзы. Таким образом, немецкие бюргеры на задворках союза держали русское купечество, не допуская их к морской торговле в Европе. И как показали дальнейшие события, новгородский купец лишь на бумаге обладал общим для членов союза правом быть наказанным или арестованным за долги или провинности лишь у себя на родине.
Придавая большое значение торговле Руси со странами Европы, государь велел заложить на порубежной реке Нарове, супротив города Нарвы, русскую крепость, город и первый русский на Балтике порт, названный по имени государя Ивангородом. Город, порт и судоверфь были открыты в 1492 году. Без проволочек были заложены на стапели купеческие и боевые корабли. Город быстро вырос, а русские суда стали плавать по всему морю до самого Копенгагена и Ивангород стал конкурентом немецкой Нарве – Ругодине. Завистливые Ревельские немцы напали на русские суда и учинили над купцами страшные издевательства и казнили их. В ответ Иоанн закрыл в Новгороде немецкий двор и посольство Ганзы, конфисковал товары и капиталы немецких купцов и прикрыл новгородскую торговлю. Москва объявила могущественной Ганзе торговую войну и срочно искала союзников. Они нашлись сразу в Англии и в Дании, в лице этих застарелых врагов Ганзы. Договор с Данией от 1493 года о «братстве, любви и союзе» обязал Россию помочь ей против Швеции. В соответствии с этим договором русское войско в зимнем походе прошлось по шведским городкам побережья Ботнического залива. Одновременно, поморяне под водительством братьев Ивана и Петра Ушастых на шнеках с Белого моря обошли вокруг Нордкапа и, высадили десант в фиордах у Торнео, а северная Финляндия поспешила «добровольно» присоединиться к России.
Шведы в отместку сожгли Ивангород. После такого обмена «любезностями» было заключено перемирие и оговорены интересы торговли обоих стран на Балтийском море. Ивангород и порт быстро восстанавливались, но теперь уже за каменными стенами. Новые торговые договоры, соблюдающие интересы русского купечества были подписаны с Германской империей и Турцией. Быстро рос международный авторитет Москвы, и вскоре Россия обменялась послами с Данией, Венецией, Персией, Испанией и Ватиканом. Одна только обиженная Литва сколотила за спиной России военную коалицию из трех европейских монархов братьев Ягеллончиков и магистра Ливонии и упорно вела дело к войне. Мир был нарушен в 1501 году, когда неугомонные немцы захватили 200 русских судов с товарами и без объявления войны попёрли на Псковщину и сунулись к Ивангороду.
- Тебе разве ничего не говорит количество экспроприированных русских судов в одних только в немецких портах? Выходит, у русских их было ещё больше! Вот так, за срок менее десятка лет, успел развернуться товарооборот русского купечества, хотя немцы и привыкли корить нас ленью и не любопытством. Русский купец не всегда и не везде уступал немцу – заверил выходец из русской купеческой семьи мой таганрогский дядюшка.
Вылазка магистра Ливонского Ордена была отбита полком воеводы Даниила Щени. Затем Даниила в большом походе прошёлся по всей Ливонии, дошёл до Ревеля и вернулся в Ивангород « землю немецкую учинив пусту». Русские войска, под предводительством талантливых полководцев Холмского и Щени, одерживали победу за победой над союзниками, и те вскоре запросили пардону. Посредником выступил сам папа Римский Александр 1У. В послании государю Руси он жаловался на притеснения со стороны «неверных огарян» - турок, подбиравшихся уже к самому Риму, и умолял христиан всего мира объединиться против мусульман Порты. Перемирие с Литвою заключили на шесть лет. По условия мирного договора в состав России вернулись территории из бывших вотчин Рюриковичей от верховьев Западной Двины до среднего течения Днепра.
- Как будущему морячку, небось тебе уши прожужжали о заслугах Петра перед Российским флотом? – поинтересовался дядя. – Так знай, что миф о ботике Петра Великого – «дедушке российского флота», состряпан придворными немцами, писавшими нашу историю и русскими «европейцами», преклоняющимися перед деяниями Петра. А уж «Птенцы гнезда Петрова» те расстарались создать вокруг личности Петра кучу легенд об «Окне в Европу», «Родоначальнике Российского флота», «Отце Отечества» и т.д.
И до Петровских реформ, о которых положено говорить только с восторгом, был торговый и рыболовный флот на Руси. Имела свой флот Древняя Киевская Русь, ходивший до Царьграда, а господин Великий Новгород не состоял бы в Ганзе, не имея торгового флота.
Тебе следовало бы знать, что поморские кочи это океанские судами с килём, ледовыми обводами, главной палубой, двумя мачтами с системой косых и прямых парусов. По размерам они были ничуть не меньше каравелл Колумба. Поморский коч по классификации английского Ллойда приравнивался к «северной карраке», годным к плаванию в Северном Ледовитом океане до 77 градуса Северной широты. Ходить за тысячу вёрст от Архангельска «на Грумант» было обычным делом для поморов. Они частенько плавали и вокруг Севера Европы в порты Норвегии, торгуя парусным полотном, канатами и изделиями из железа. До Петра таких кочей на Белом море насчитывалось более сотни, а порт Архангельск имел солидный торговый оборот как подспорье для казны мудрого государя. Даже спустя пяток столетий архитектура корпуса поморского коча вызывала профессиональный интерес кораблестроителей. Ознакомившись с хорошо сохранившимися останками, коча, по его размерениям и обводам полярный исследователь Нансен построил свой «Фрам», который не могли затереть льды. Бочкообразный корпус судна выдавливался изо льда, поднимаясь над поверхностью моря до полутора метров. Славились мореходностью и русские каспийские бусы - четырехмачтовые громадины до шестисот тонн грузоподъёмности. На бусах русские ходили с товарами в Шемаханское царство и в Персию. А по Волге и Дону разгуливали боевые казачьи струги, беспокоившие Астраханское царство и Османскую крепость Азов.
Петр весь этот флот уничтожил, взяв за образец в строительстве голландские размеры, годные лишь для быстроходных военных судов. На Каспии после Петра русского флота вообще не стало. Мастерство русских корабелов было похерено и забыто, а им ведь ещё от прадедов было известно, чем старательнее был выдержан цикл и обработка древесины, тем дольше служит корабль.
Свой флот Петр строил на скорую руку, без обработки древесины и выбора породы дерева. Петровские корабли, выйдя в открытое море, давали течь, и, прослужив пять лет, шли на слом из-за гнили. Тогда, как поморский коч или английский корабль служили до сотни лет.
- Так, то, морячок, поспешать надо не торопясь, а поспешишь, только людей насмешишь – учил уму разуму юнгу его дядюшка.
- И кто же, по-твоему, был отцом русского флота? Нетерпеливый, вечно поспешавший Пётр, или осторожный, вдумчивый, а когда надо действовать – решительный Иван? Государь, смело захлопнувший немецкую форточку, но загодя, построивший первый русский порт и настежь «открывший ворота» своему и дружественным торговым флотам на Балтике? Только эти «ворота в Европу», как и многое из нажитого отцом и дедом, растеряет последний потомок Рюриковичей - Иван Грозный. Был он сыном великой княжны Елены Глинской родом из западной Руси, хвалившейся своим просвещёнием, но шальной и буйной шляхетской семейки, так что было ему от кого унаследовать свой дикий нрав. В результате авантюр Ивана Грозного страна лишилась выхода к Балтийскому морю, потеряла важные города и стала вожделенным объектом для интервенций соседних государств. Проводя безумные контрреформы против свершений своего прадеда, Иван Грозный разделил страну на два враждебных лагеря. Наделённая неограниченной властью и лично преданная самодержцу кучка головорезов, из «опричины», что хотела, то и вытворяла над остальным бесправным населением, прозванным «земщиной». Иван IУ полностью восстановил традицию холопства и на три сотни лет вверг Россию в крепостное рабство. В результате разгула «опричины», и принудительной смены производственных отношений, заменивших аренду земли барщиной и закрепощением крестьян, этой «великой крестьянской порухи», процветающее дотоле хозяйство страны разорилось дотла. К концу правления самодержец привёл собственную страну к неизбежным бедствиям, которые аукнуться страшными испытаниями смутного времени.
Не брезгующий лично насладиться мучением очередной жертвы, не вполне психически здоровый государь в учебниках, в кино и советской литературе был преподнесён последовательным государственником и борцом за общенародное дело против косного боярства. За пропаганду образа царя-батюшки взялся сам «отец народов» Сталин. Генсек лично правил сценарий и консультировал режиссера и в результате в разрекламированном и популярном кинофильме наш «герой» превращается в прогрессивного государя, борца за централизованное государство. Этот образ царя подхватила советская историческая наука, и десятилетиями внедряла его в сознание масс, хотя на самом деле правление грозного самодержца загнало Россию в политический и экономический тупик, из которого она с трудом выбиралась, пройдя через кровавые годы последующей смуты.
Достойным продолжателем Ивана Грозного в огосударствлении простого человека от «земли» проявил себя Петр 1. Известный историк П. Н. Милюков в труде «Очерки по истории русской культуры» проанализировал результат петровских реформ не с позиции государства, а с позиции его населения, т. е. конкретного человека, «не творившего историю», но подвергавшийся ей. Историю со строительством петровского флота он выбрал в качестве примера непродуманности и поспешности реформ, вызвавших чудовищные затраты средств и людских усилий. Страна изнемогала под непомерным напряжением людских и материальных ресурсов. На военные расходы Петра шло две трети бюджета страны, а они продолжали расти даже в мирное для страны время.
Сотнями тысяч исчисляются умершие от голода и болезней крестьяне при строительстве Троицкой гавани у Таганрога. Гавань срочно потребовалась для достройки кораблей, сплавляемых из Воронежа порожними корпусами по мелководью Дона. Но все это вдруг оказалось ненужным. Затраченные жизни и огромные суммы оказались выброшенными на ветер, после разгромной «конфузии» русской армии в Прутском походе 1711 года. Флот достался туркам, а Троицкая гавань была срыта по условиям мирного договора.
Неугомонный Пётр переносит судостроение на Север страны. К 1719 году уже задействовано 28 линейных кораблей. Но теперь Петру показалось, что Олонецская судоверфь не удовлетворяет потребностям флота, Петербургская тоже оказалась недостаточна. К тому же оказалось, что по Неве невозможно выводить оснащённые корабли из-за мелководья фарватера. Петербургскую верфь срочно дополняют верфью в Кронштадте. После новых жертв людских и материальных усилий оказалось, что и Кронштадт не вполне удовлетворяет потребностям базы флота. От пресной воды корпуса судов гниют вдвое скорее. Из бухты можно выйти кораблю только при восточном ветре, а сама гавань замерзает на полгода.
Петр подыскивает новое место для порта в бухте Рогервик,- современном Палдиски, расположенном в паре десятков вёрст от Ревеля. Сюда сгоняют десятки тысяч подневольных строителей, и они сводят на нет леса в окрестностях бухты. Дубовые брёвна пошли на строительство кессонов, в которые грузили камни, наломанные в скалах. Подобной «загородкой» пытаются прикрыть бухту от жестких северных штормов, разгоняющих волну через всё Балтийское море. Бури из года в год разносят людскую работу, начатую при Петре и затянувшуюся до Екатерины. Наконец этот «мартышкин труд», стоивший невероятных усилий и колоссальных средств и вконец расстроивший казну пришлось забросить. Через пять лет после смерти самодержца когда стране потребовался флот, оказалось, что флота у России нет. Он сгнил. Все надо было начинать заново. По заключению П. Н. Милюкова:- Россия была возведена Петром в ранг европейской державы, ценой разорения страны.
Вместе с флотом мы далековато «заплыли» от темы сопоставления реформаторской деятельности двух Великих: Петра и Ивана – спохватился дядюшка. У Ивана всё не так, как у Петра. Рассчитано и продуманно на несколько ходов вперед, и поспешал Иван не торопясь, давая времени поработать на него. Московская Русь пробуждалась, оживала и расцветала прямо на глазах. И с её возрождением из Руси Западной начался добровольный отток к Москве одного за другим княжеств, запросивших заступничества от католического произвола короля и ксёндзов. Юридически все это выглядело законно - «По старине». «По русской Правде» с древних времён князь со своим уделом имел легальное «Право отъезда» и выбора государя, которому обязывался служить по законам старины. А когда «королевские люди Речи Посполитой» пытались препятствовать «отъездам», на помощь русскому князю приходили московские воеводы с полками. Историки этот период называют «странной войной», длившейся до мирного договора 1509 года.
Продолжая уроки «Сравнительного жизнеописания двух Великих государей, дядюшка предостерёгал:- не вздумай перед кем попало высказать «похвалу» Ивану III. Заклюют тебя тут же. Слишком много врагов осталось у царя-реформатора. Больно ненавидела его родовитая знать. Невзлюбила его и либеральная профессура, нелюбовью она заразила и русского интеллигента. Лишь в глубинах народной памяти в виде былин сохранились воспоминания о «добром и справедливом Царе-Батюшке и злых боляринах». Большевистская власть постаралась вытравливать из народного фольклора упоминание о царе-реформаторе а, восхваляя деяния Петра, даже мысли не допускает о соперничестве с ним в «Великости». Известно ли тебе, что правление Петра 1 нашло полное одобрение в постановлении ЦК ВКП(б) от 1929 года, которое и возвело Петра 1 да ещё Ивана Грозного в ранг «Неприкасаемых»? А успехи царя-реформатора были большевикам костью в горле, мешающей им орать про теорию классовой борьбы и необратимость процесса смены формаций.
Из-за ляпнутого не в том месте, да ещё не при тех лицах слова, вляпаешься в подозрение как «подпевало» старого режима, а дальше нетрудно будет добраться и до твоих пращуров, да белогвардейских дядюшек. Бережёного - Бог бережёт:- напомнил дядюшка.
Не только светская власть, но и церковная иерархия затаила на государя Иоанна обиду. Охраняемая ханским ярлыком русская церковь год от года богатела дарами прихожан, собирая земли, по духовным завещаниям князей. За два столетия церковь накопила треть всех российских пахотных земель, а теперь ей предлагается если не полная, то значительная секуляризация, огосударствление и передача в землепользование служилым людям своих угодий. Такая перспектива не нашла сочувствия у многих, даже у бывших раньше лояльных государю иерархов. Самых ярых противников отчуждения церковных земель «Иосифян» возглавил игумен Иосиф, поддержанный митрополитом Московским. А сторонников реформ государя, партию «нестяжателей», возглавил преподобный Нил Сорский, проповедующий духовную молитву, воздержание и пропитание монашества от трудов рук своих. Повторяя слова Христа: «Царство моё не от мира сего», Нил Сорский призывал пастырей помнить главную суть христианского учения:- Богатому войти в Царство Небесное так же трудно, как верблюду пролезть в игольное ушко.
Состоялся Церковный собор. Полемика окончилась полной победой «Иосифян». Возможно, она бы не случилась, если бы не внезапная болезнь Иоанна. Болезнь на государя свалилась прямо на Соборе при демонстрации, устроенной дряхлыми старцами-отшельниками, внесенными в зал на носилках с древними грамотами и ханскими ярлыками в руках. Сцена с вопиющими старцами имела большое воздействие на психику. У потрясённого, и уже немолодого государя тут же отнялась правая половина тела.
- Государь был наказан за «святотатство»- записано торжествующим летописцем-монахом из победителей «Иосифян». Так в первый и последний раз в своей жизни Иоанн Васильевич потерпел крупное поражение.
А до этого ещё одну тяжкую задачу выпало решать пожилому и много повидавшему на своём веку государю. Был ли он счастлив в браке? тайна за семью печатями. Но известно, что был он хороший семьянин: матушку свою, деток своих и внуков любил сильно, а ещё сильно любил он отечество своё. С детских пелёнок, будучи ещё княжичем, Иоанн III навидался, да и на «собственной шкуре» испытал, во что на Руси выливаются династические споры о престолонаследии.
Все мы смертны. Пришлось и государю пережить две безвременные смерти: любимой жены и взрослого сына - наследника. Опасаясь превратностей судьбы ещё полный сил, государь при жизни венчает на царство малолетнего внука Дмитрия. Не мог он предвидеть, что его супруга от второго брака Софья Палеолог, осчастливит его и государство пятью сыновьями. И мог ли предполагать, что при живом и здравствующем государе схлестнутся за престолонаследие две близкие ему женщины – две матери двух претендентов на шапку Мономаха: внука и сына. Проклятие феодальной монархии - династический вопрос усложнялся с каждым днём. При дворе образуются две партии. Множатся слухи о дворцовом перевороте с участием жены Софьи в пользу её сына Василия. Женская свара в Кремле прекратилась лишь после удаления от двора и ссылки жены и сына государя.
Присматриваясь к обоим возможным наследникам государь понял, что сын Василий и четыре его родных брата ни за что не примирятся с превращением их в изгоев при правлении Дмитрия. А у того не было ни авторитета, ни сил противостоять своим дядьям. Победа Дмитрия означала бы физическое уничтожение соперников, а поражение – смертельную угрозу государству в междоусобной войне. Иоанн Васильевич раздумывал долго. Решение далось ему это нелегко и видимо стало одной из причин хватившего его удара. А выбрал он путь, казалось бы «наименьшего зла», и пожертвовал не пятью сыновьями, а внуком. Дмитрий так и не вышел из заточения. Такова мера расплаты за право претензии на трон в историях династий. Вспомянем Францию времён «короля-Солнце» и тайну Бастилии - «железную маску». Страдания высокородного узника признаются несопоставимыми, если им на кон поставлена судьба народа с кровопролитием гражданской войны и посему во всём мире считается оправданной. Однако у русской интеллигенции на всё свои сомнения:- что-то не так у нас, братцы! Находятся ярые поборники демократических свобод и двойной морали способные усмотреть в любом Российском случае, варварски изощрённые жестокости русской азиатской ментальности и подтверждение давней русской традиции попрания прав личности!
Как же поступил мудрый государь?
По переписанной им духовной наследовал ему старший сын Василий, а четверо его братцев стали владельцами крошечных, дальних и разрозненных уделов, следовательно, лишенными реальной власти. Однако никто не забыт был в завещании государя. Сундуки с богатствами нажитыми отцом обеспечивали не только его деткам, но и внукам безбедное проживание. Так при первом государе России был разрешен извечно проклятый для страны и её народа династический вопрос.
Следуя завету дядюшки:- не сотвори себе кумира среди смертных,- и в надежде «накопать на Иоанна Васильевича хотя бы малость компромата», засел я за чтение всего, что попадалось под руки про его правление. Уж больно «беленьким и пушистеньким» выглядел Иван III выглядит у меня этот государь.
Зато историки по-разному, оценивают методы правления Иоанна III и этому не стоит удивляться. По утверждению Кристофера Найта: - История - это не столько запись событий прошлого, сколько перечень убеждений заинтересованных людей, а тот, кто пишет исторические книги, контролирует прошлое. - Поэтому, - утверждает другой историк Платонов:- долгом каждого, кто не равнодушен к судьбе отчизны, следует изучать её прошлое, знание прошлого даёт понять настоящее и объясняет задачи будущего. Народ, знакомый со своей историей, живёт сознательно, чуток к окружающей его действительности и умеет понимать её...
Однако разобраться в прошлом по учебникам и отдельным трудам историков не так-то просто. Особенно наглядна разноголосица историографии в оценке времёни правления и личности первого государя «Всея Руси» - Иоанна III. Так же, как и в случае с Дмитрием Донским каждый историк здесь ведёт свою "сольную партию".
Соловьёв утверждает:- только ряд счастливых обстоятельств после целого ряда умных предшественников дал Ивану III возможность смело вести обширные предприятия. В противовес Соловьёву, Костомаров пытается доказать полное отсутствие у Ивана III каких либо политических способностей и обвинил его, как и Донского, в элементарной трусости. Разгром Большой Орды при битве на реке Угра, приведший к полной независимости Руси от монгольского ига он назвал не битвой, а "противостоянием на Угре". Дескать, просто постояли супротив друг друга и в "великом страхе разбежались в разные стороны" рать московская и ордынская тьма-тьмущая. Другого от профессора Костомарова невозможно и ожидать, ведь он был большим поклонником новгородских вольностей, его боярского веча и всегда крепко сочувствовал митинговой демократии в нигилистки настроенной среде студенческой молодежи. Этот русский, а ещё больше украинский историк, по воспоминаниям студентов, с блеском выступал во имя начал народных против Великорусской государственности. Иногда он доходил до абсурда, утверждая, что кометы-метеоры, пугавшие народное воображение, имеют большее значение для истории, чем политические дела.
Даже объективный до скрупулёзности профессор Ключевский проявил "забывчивость", и при издании университетского учебника по русской истории не упомянул о разгроме Большой Орды на реке Угре. Как будто бы и не было такой битвы. А Орда будто бы развалилась сама собой от внутренней усобицы. По традиции подобные суждения историков о чуть ли не "мирном высвобождении" Руси до сих пор встречаются в историографии.
- Хан Ахмат и Иван III "едини других бояхуся" не решились начать сражение, осенние морозы были ранними, а татары были "наги, босы, ободралися" и в ноябре ушли в орду - так утверждает и современный историк С. Г. Пушкарёв в своём труде "Обзор русской истории".
Бесспорно, что советская историческая школа придерживалась установленных партийной идеологией принципов. Сознательно умалчивалась целая эпоха жизни русского народа, оказавшегося за околицей московского княжества, к западу от реки Угра. Такие изъятия из истории породили пробел знания в своём прошлом и обернулись пустотой духовной целых поколений.
Известно, что историческая память народа удерживается знанием и чтобы многое помнить, нужно много знать. В советских школьных учебниках изложение всех общественных событий подавалось с классовых позиций и марксистских закономерностей их развития. На каждое явление предлагалась одна единственная и правильная точка зрения. Всё было разжёвано и преподнесено с выводами: кто есть кто, наш, не наш!
Либерально-дворянская и разночинная русская интеллигенция была тоньше в своих суждениях. Она либо просто не замечала вывихов в спорных вариантах, либо ловко переиначивала их в своих не совсем понятных целях.
Иначе и не назвать, как идеологической диверсией, муссируемое либеральными профессорами послание архиепископа Вассиана. Играя на патриотических чувствах воинства, Вассиан призывал Иоанна III к генеральному сражению с Ордою в открытом поле, при неравных для Руси силах и явно, бывших губительными для неё. Кровопролитная битва была бы только на руку хану, Литве и Ливонии, а главное на руку мятежным братьям Иоанна III, т. к. она ослабила бы силы центральной власти и заставила бы её пойти на уступки феодалам. Подобно тактической уловке большевиков в 1917 году, с их агитацией "на поражение в войне России", послание Вассиана, было провокацией сторонников переметнувшихся на сторону врагов централизации Руси, двух братьев великого князя. А Софиевская летопись писалась по указке сил враждебных политике Ивана III, пытающихся умалить авторитет князя.
У современной исторической науки появились сомнения в достоверности архиепископского послания, которую "не замечали" профессора, враждебно настроенные против абсолютизма монарха. Правда, нельзя не отдать должное Карамзину. Он высоко оценил Ивана III как реформатора и преобразователя России и посвятил похвале его царствования семь глав своей книги. Сравнивая его эпоху правления с эпохой Петра Великого, Карамзин призывает историков исследовать, кто же из этих двух Великих поступил благоразумнее, в согласии с нуждой и пользой отечеству. Иван III «разорвал занавес» между Россией и Европой, и включил Россию в общую государственную систему Европы, но не мыслил о введении чуждых и новых обычаев и перемене нравственного характера своих подданных. А во всех учебниках застряла притча во языцех:- «Петр Великий рубил окно в Европу». И люди верили, хотя на собственной шкуре убеждались:- там, где рубят, вместе со щепками летят и головы подданных.
Иоанн все премудрости политики и военного искусства постигал и внедрял, без иностранных наставников и учителей, а собственным природным умом и советами боярской думы, не пренебрегал и «бабскими» советами «ночного соловья» - Софьи Палеолог, постигшей все тонкости византийской дипломатией.
"Выработав мудрые правила во внешней и внутренней политике, силой и хитростью погубил царство Батыево, оттеснил на задворки Европы Литву, сокрушил своевольство новгородское и расширил владения до каменного пояса Сибири и тундры Лапландии"- итог деяний государя Иоанна III подведённый Карамзиным в «Истории государства Российского». Выходит, что Петр только продолжил великое дело Иваново, но дров при этом нарубил немало, с плеча прорубая «Окно в Европу». Даже такой монархист, как Карамзин попрекает Петра: взял да и "уничтожил россиян в собственном сердце" и "захотел сделать Россию Голландией".
Вышедшая в серии «Жизнь замечательных людей» в 2000 году книга Н. Б. Борисова «Иван Третий», судя по стилю и содержанию была написана в канувшую в небытие историческую эпоху, а перед выходом в печать была подправлена автором под требования современности. Партийной хулы на первого самодержца в этом труде уже нет, а с объективными критическими замечаниями автора невозможно не согласиться. Эпиграфом к этой книге просятся слова Герцена:- Россия могла быть спасена от удельного хаоса и произвола татар только установлением самодержавной власти.
От ордынского ига, феодальной войны и княжеских разборок устали и родовитая знать, и простой народ, и даже в самых твердых головах зашевелилась мысль:- порядок надо менять, а «главой семьи пусть будет старший брат», лишь тогда семья народов, сплотившись вокруг него, сможет противостоять врагам с Востока и Запада.
Покорение Великого Новгорода несомненное достижение политики Ивана III, направленной на консолидацию удельных княжеств под рукой великого князя. В отличие от советских собратьев по перу автор не попрекает государя за уничтожение вечевой демократии боярской республики, подчёркнув что она работала лишь на хозяев города из тридцати семейств, владеющих правом решать судьбы города в Совете «Золотых поясов». Казнями и депортациями знатных городских семейств, Иоанн искоренил прежнюю систему земельной собственности. Земли, принадлежащие репрессированным боярам, отписывались в государственную казну, таким образом, первый на Руси «великий перелом», оправдался задуманной целью - насаждением поместного землевладения. Невозможно не согласиться с утверждением автора:- Государь Всея Руси Иван III – это невиданный раннее на Руси тип правителя – могущественного, умного и хищного диктатора, в деяниях которого благочестивая риторика и социальная демагогия соседствовали с грубым произволом. При диктатуре особое значение имеет личность диктатора, его здравый смысл и чувство меры, а в Иване III соединились царь-освободитель и царь-поработитель. Одной рукой он творил добро, а другой зло и совершая великие преобразования, не останавливался перед ценой своих побед. Он уравнял всех перед законом и верховной властью и воодушевил народ понятием о государстве Божьей правды. Для него, глубоко верующего, наставником во всех делах была Библия. Где, как не в Ветхом Завете мог найти он близкие по духу образы великих руководителей, божьих избранников и спасителей своего народа. До конца дней своих искал Иоанн в Библии ответы на больные вопросы осознав, что дела и замыслы «Государя Всея Руси» осуществимы только со Священным писанием в руках.
Взявшись за исцеление страны от хаоса и безнарядья, Иван III неизбежно обязан был стать Грозным. И хотя он не купался в крови, подобно своему безумному внуку Ивану IУ, но страх окружающих был главным орудием управления людьми. Он безжалостно разрушал старое, но лишь с целью созидания, а на развалинах строил нечто новое, более совершенное и строил того материала, что был под руками.