ПРЫЖОК ЧЕРЕЗ ОКЕАН. Автор АРКАДИЙ КВАШНИН - Документальная повесть. Часть 12

(Продолжение. Начало в №№ 11, 14, 17, 20, 24, 26, 28—29, 31, 34, 37, 40, 43).

— Возьми меня на буксир, — попросил Морозов Олева Керкеля.
Через тридцать минут двадцать второй взял нас за ноздрю и потащил со скоростью девять узлов.
— На войне и поросеночек божий дар, — смеется Николаич.— В журнале отметьте, а в контору ни гу-гу. А то начнут «простыни» слать.
Вахтенный берет судовой журнал.
В машине работают все механики и мотористы. Лица потные, сами мокрые — как-никак здесь плюс сорок. Сняли злополучную трубку, гадают, как сварить. Нет агрегата, придется паять медью. В это время у Михаила Ивановича, стармеха, появилась добрая мысль. Дело в том, что у судового двигателя две трубки. Одна вводит топливо, другая — отводит. Они одинаковы, но вводящая выдерживает большее давление. Если их поменять местами, а вышедшую из строя — подрезать, то все будет в порядке.
На том и порешили. Благо, нарушения технологии нет. А топливо пройдет двойную сепарацию. Это совсем не вредно.
Три часа вместо десяти работали механики. Двигатель ожил, судно приобрело ход. К тому же было выиграно тридцать миль. Это тоже что-нибудь да значит.

9. ФЕДЯ ЗАВОЕВЫВАЕТ АВТОРИТЕТ
Хотя в народе говорят: «кто старое помянет — тому глаз вон», эту главу мне хочется начать именно с воспоминания о старом. На второй день после выхода из Таллина многие из нашей команды, может быть, впервые за свою жизнь отведали гречневого супа. И эти многие скептически смотрели на нашего кока Федю Семенова. Довольно часто раздались на смешки и ядовитые реплики в его адрес: «Щи да каша — пища наша», «Что ел, что кушал, что радио слушал», «С этим коком хлебнем горя».
Неприятно было слушать подобное, но ведь людям рот платочком не завяжешь. Федя стоически выслушивал «критику» в свой адрес и молчал. Спорить-то бесполезно. Блюда, приготовленные Федором, били его самого больно и беспощадно. Оценка, как говорится, — по труду.
Нет-нет, да и вздохнет капитан после обеда или ужина:
— Ведь просился с нами в рейс Яша Цейтин. Можно сказать, повар первой гильдии. Не дали ...
Так шли дни за днями.
Как-то, разбирая судовую библиотеку, я неожиданно наткнулся на обшарпанную книгу. Она имела совсем не поэтическое название — «Приготовление пищи». С интересом полистад. И даже обрадовался. В этой непоэтической книге хранились рецепты более трехсот блюд. От «русских пельменей» до «молочного поросенка с яблоками под хреном».
Пригласил кока. Подал книгу:
— Прочитай и действуй.
Федя несказанно обрадовался.
И тут наступила метаморфоза. Качество блюд заметно улучшилось. Разговоры о коке стали утихать. И в одно прекрасное утро, старший помощник, отведав свежеиспеченного хлеба, восторженно воскликнул:
— Черт побери, а хлеб что надо! Из повара будет толк! Игорь вертел в руках горбушку, брал на зуб хрустящую корочку и, довольный, говорил:
— В прошлом рейсе мы всю дорогу вместо хлеба ели лепёшки. А это хлеб! По большому счету хлеб!
Что и говорить. Хлеб, действительно, удался на славу. Нисколько не хуже того, что выпекают на хлебозаводах Таллина. Пожалуй, даже лучше.
Но настоящий авторитет Федя завоевал не хлебом. Дело в том, что завтрак на судах — скромный. Собственно, его и не называют завтраком. Просто утренний чай или утренний кофе. А к этим патентованным напиткам, подается хлеб, масло, колбаса или сыр. Продукты высококачественные, но, повторяясь изо дня в день, это настолько надоедает, что человек заходит в салон, тычет ножом масло, глотает без всякого аппетита чай и уходит.
На промысле, когда есть рыба, к столу добавляется она. На завтрак никто не ропщет. Это морская традиция. Обед и ужин компенсируют все: здесь три блюда.
Однажды после чая Федор подошел ко второму штурману Тойво Каугвоо, ведающему продуктами, с предложением:
— А нельзя ли нам вместо хлеба, масла, сыра подавать на стол морякам пирожки с той же колбасой, бублички с сыром, пончики и разную другую стряпню?

(Продолжение следует).