Памяти СРТ-4572 и капитана Борт Николая Ивановича. ПОСЛЕДНИЕ МИЛИ - 21 01 1978

КОГДА капитан Георгий Андреевич Мамренко впервые поднялся на борт СРТ-4572, а это было в 1958 году, судно выглядело совсем не так, каким оно стало сейчас, спустя 20 лет. Новое судно, первый капитан. Сколько воды утекло с тех пор! Ныне кавалер ордена Ленина Г. А. Мамренко с грустью оглядел бы сиротливо прижавшийся к стенке СРТ, для которого море и работа на промысле стали уже историей.
«Списать с баланса Эстонского производственного объединения рыбной промышленности с 30 декабря 1977 года СРТ-4572 мощностью 400 э. л. с., регистровый номер М-24356...».
Бесстрастные строки приказа. Неумолимый бег времени. Но за всем этим — большая жизнь корабля и судьбы людей, которые трудились на нем долгие годы не за страх, а за совесть.
Николай Иванович Борт — последний капитан, 8 лет жизни отдавший этому кораблю. Как не понять его, когда он грустно вздохнул: «Жаль покидать это судно, ощущение такое, будто из собственной квартиры выселили».
18 рейсов СРТ-4572 ходил на промысел под командованием Николая Ивановича. И всегда возвращался с победой. Это значит — с планом. Вот в чем история судна. Но ведь историю делают люди. Начиная, понятно, с капитана. Трудно даже подсчитать, сколько миль, среди которых уйма штормовых, прошел на этом СРТ Николай Иванович Борт. Опытный капитан, отменно знающий районы промысла, повадки, миграцию рыбы.
У каждого капитана своя манера, свой стиль работы в море. Один надеется на штурманов, доверяет им, другой сам все время «торчит» на мостике. У каждого свои планшеты, по которым другому почти невозможно работать. Ко всему прочему, любой капитан привыкает к «своим» приборам, установленным на его судне — имеются в виду малые неточности в показаниях,
Николай Иванович рассказывает:
— Как рыбу ловили? Всяко бывало. Иногда сутками носа из рубки не высунешь — штормит вовсю, потом проясняется, нужно нагонять. План есть план. За всю свою работу на этом судне не замечал, чтобы кто-нибудь плохо работал. Море нерадивых долго не терпит. Рыба, она вон какой ныне стала: сегодня есть, завтра — нет. Ветерок сменился, например, — она пошла или в камни, или еще в какую сторону, где нас нет... Промысловик должен это нутром чувствовать.
Пока мы с капитаном беседуем, наш разговор постоянно прерывают озабоченные рыбаки — члены экипажа. Оно и понятно. Списывается судно. Спешка с оформлением документации. Проверка «наличия оборудования». Видавшая виды оснастка судна, старые, двадцатилетней давности динамики, стертая палуба, ржавая лебедка — все это «следы» рабочей биографии трудяги СРТ.
Судно — это, прежде всего, люди, коллектив, который трудится на нем. «Люди бывали разные, — продолжает Николай Иванович. — Сколько рыбаков, столько и характеров. Но всех в море объединяло одно — делать свою работу на совесть.
-—...Пришлось нам даже два рейса в Мавританию сделать. В каждом рейсе по 4 мавританца у нас на судне обучались. Ну, моряки они, прямо скажем, неважные. Качку плохо переносят, к работе в море непривычны. И что ж вы думаете: без всякого принуждения, можно сказать, единственно личным примером, отношением к своему делу, наши ребята сумели заинтересовать мавританских парней. Что-то изменилось в их сознании. По-иному стали смотреть на себя, на свое дело. Я, может, преувеличиваю, сгущаю, так сказать, радужные краски, но факт есть факт: там, за рубежом, и у нас осталось немало друзей.
Николай Иванович замолк и задумался. То ли вспоминал штормовые порывы Северного моря, то ли огромные на каты океана. Не знаю. Знаю только, что он — последний капитан СРТ-4572, последний — больше у этого судна капитана не будет...

В. БОГДАНОВ.

НА СНИМКЕ: капитан Н. И, Борт.